Беременность от бывшего (СИ)

Хотя я в первый же вечер закинула его во все черные списки и сменила на разблокировке дату нашей свадьбы на дату… его рождения.

Да, я слегка дурочка. Но я не могла ничего в тот момент с собой поделать.

– День твоего рождения, Катен, – снисходительно выгибает брови.

И это жутко раздражает.

Вбиваю дату. Нетерпеливо постукиваю ногой, пока телефон грузится.

– Блин, когда ты поменяешь своего мамонта? Он же уже старый. Тебе разве по статусу не положено все самое крутое и новое? Ты же начальник и все такое.

Я понимаю, что меня заносит, но ничего не могу поделать. Я устала, злая, ещё и беременные гормоны никуда не делись.

Для меня перепады настроения уже привычное дело. Для меня… а для Потапова это станет неприятным открытием, потому что в браке я не была склочной.

Холила и лелеяла его. Долелеялась. Выкинули как ненужный мешок с вещами.

– Ты нормально себя чувствуешь? – этот вопрос сбивает с толку.

Округляю глаза.

– А что со мной не так?

– Ты какая-то ворчливая стала.

Вот что мне нравилось всегда в Потапове: он не боялся говорить в глаза то, что думает. Но это было раньше. А сейчас во мне крепнет возмущение.

– Не нравится, можешь заткнуть ушки и отвернуться в угол.

С этого момента включаю игнор. С натягом вспоминаю номер подружки и нажимаю на вызов.

«В данный момент абонент не может быть вызван», – сообщает автоответчик, и связь прерывается.

– В смысле? – таращусь на телефон как на неведомую зверушку. – Как это не может?

В уголке красуется надпись «Только экстренные звонки».

– Эй, а где связь? – из меня вылетает писк.

– Что ты там пищишь? – Миша не выдерживает и подходит ко мне.

Выдергивает телефон из моих одеревеневших пальцев. Хмурится.

– И правда, связи нет.

Проходит по всему домику и громко цокает.

– Что за дурь? – для чего-то трясет телефоном.

И в этот момент настроение выдает очередной вираж. Громко прыскаю от смеха. Миша вскидывает удивленный взгляд, пока я пытаюсь взять себя в руки.

Прикусываю щеку, но губы все равно предательски растягиваются в веселой улыбке.

– Я рад, что тебе весело, но мы реально остались без связи. Где твоя труба? – протягивает лапу.

Развожу руками.

– А я зарядку в машине забыла. Ты немного не угадал насчет трусов. Я всего-навсего оставила во второй сумке зарядник.

Потапов закатывает глаза.

– Просто прекрасно. Ладно, есть в этом доме что-нибудь пожрать?

– Эй, а моя машина? – быстрым шагом подхожу к бывшему и дергаю за руку.

От тепла его кожи по телу проносится разряд. Отдергиваю пальцы, с трудом сдерживаясь, чтобы не шикнуть и не потрясти запястьем.

Обожгло этим прикосновением.

– Да ничего с твоей машиной не будет. Завтра буду решать. – Миша как ни в чем не бывало лезет в холодильник. – Ого, сколько тут еды. Как будто меня ждали.

Кстати о птичках.

– Потапов, – он отрывается от изучения внутренностей холодильника и переводит взгляд на меня, – а чей это дом?

Меня все никак не отпускает мысль, как так могла со мной обойтись Инка и как она вышла на связь с моим бывшим мужем?

– Приятеля, – на лице отражается непонимание.

– А приятеля как зовут? – продолжаю напирать.

– Тебе зачем, Катен?

Уже забиваю на исправления. Кажется, что чем больше я поправляю Потапова, тем чаще он называет меня ненавистным сейчас «Катена». Хотя, было время, я млела от этого имени. Мне нравилось, что для Потапова я не просто Катя.

– Для расширения кругозора.

Смешок, и никакого внятного ответа.

Дом озаряет молния, а стены содрогаются от раската грома.

Взвизгиваю и влетаю в объятия Потапова.

Его ладонь припечатывается к спине и надежно фиксирует меня. В нос ударяет до слез знакомый запах. Этот парфюм я подарила ему на четвертую годовщину.

Захлебываюсь от воспоминаний.

– Все такая же трусишка, – хриплый шепот выводит меня из полета в прошлое.

Прислушиваюсь и выдыхаю, когда убеждаюсь, что в домике воцарилась тишина.

– Отпусти, – упираюсь кулаками в каменную грудь.

– Не-а, ты сама прилетела в мои руки.

Задираю голову. Разница в росте всегда меня возбуждала. Я на фоне Потапова была мелкой и хрупкой, а сейчас бесит, что он имеет преимущество в размерах.

Если он захочет, он меня переломит одной ручищей.

Карие глаза смотрят как-то снисходительно, и этот его взгляд только больше меня распаляет.

– Ты сам меня из них выпихнул четыре месяца назад. Забыл?

Попадаю четко в цель. Челюсти стискиваются, глаза чернеют, а зрачки превращаются в точки.

– Катен…

Нет желания сейчас что-то слышать в оправдание. Потому что никаких оправданий нет его поступку.

Мне до сих пор дышать тяжело от его ухода.

– Живот… больно, – со всхлипом выдавливаю.

Да, нагло вру, но мне жизненно необходимо расстояние.

Испуганный взгляд вниз, и моментальная свобода.

– Прости, я не думал…

– Все нормально, – самое время забыть о том, что мне приходится сейчас терпеть бывшего в одной комнате, и поесть.

Иначе так недолго заработать голодный обморок.

– Кать, – снова подходит со спины, но я приказываю себе больше не дергаться, когда он так близко.

А то ещё поймет, что мне не так уж и ровно на его близость, как я пытаюсь тут показать.

Начнет лезть со своими подколами и замечаниями.

Достаю овощи, хлеб, ветчину.