Берендей

Но едва взгляд берендея скользнул по тому месту, где стоял Леонид, парень сорвался с места и побежал. Побежал быстро и легко, так же, как до этого шел. Леонид даже не поверил, что по снегу можно так быстро бежать!

Леониду приходилось догонять человека - это было нетрудно. Вот если бы берендей превратился в медведя, тогда Леонид не смог бы с ним соперничать: слишком разжирел. Он не стал рычать и звать его на поединок, а побежал вслед. Медведь бегает быстрей человека, как бы этот человек ни был ловок и силен.

Преследуя человека, Леонид много раз применял нехитрый прием: обгонял немного и выходил навстречу, поднимаясь во весь рост. Ему это доставляло удовольствие - видеть ужас в глазах жертвы. Ужас и удивление. Обычно человек сдавался сразу и больше не пытался убегать.

Леонид все время пытался обойти берендея, но всякий раз берендей безошибочно угадывал его местонахождение и поворачивал в сторону. Парень бежал, как будто не знал, что такое усталость. Не ускоряясь и не снижая темпа, как марафонец. Падал, но тут же вскакивал, будто его подбрасывала невидимая пружина, и бежал дальше.

В начале погони Леонид не стремился сильно разгоняться. Потом ему пришлось ускориться, чтобы не отстать. Он двадцать дней шел по лесу - неплохая тренировка перед долгой погоней! Но погоня затягивалась: Леонид почувствовал, что устал, - медведь плохо бегает по снегу. Он преследовал берендея от злости, из упрямого желания выгнать его из леса, не стремясь догнать его и убить.

Сколько еще может протянуть этот щенок? И почему он не превращается в медведя? Леониду надоела погоня, но он упрямо продолжал преследование. Сколько они бегут по лесу? Час? Два? Пять? Ему казалось, что уже должно наступить утро.

Между деревьев мелькнул свет.

Неужели Белицы? В отличие от человека, зверь хорошо ориентируется в пространстве и никогда не путает направление, как будто имеет встроенный в мозги компас. Леонид знал, в какую сторону они движутся, и в этой стороне ничего, кроме Белиц, быть не могло.

Он остановился, тяжело дыша. Пусть его бежит дальше. Он найдет способ, как достать берендея. Не сейчас. Сейчас он слишком устал. И хочет есть.

Услышав скрип снега, Берендей замер и перестал дышать. Ему казалось, что сердце бьется так, что слышно и за окном. Он медленно и осторожно начал вставать, чтобы не скрипнули половицы, чтобы ни единого звука не издал старый пружинный матрас.

Окно, задернутое тюлевой занавеской, заиндевело, но Берендею показалось, что он сквозь тюль и морозный узор видит движущуюся тень.

Он долго отодвигал занавеску, а потом, встав боком к стене, начал приоткрывать форточку. Он боялся, что теплый воздух, вырвавшись на мороз, выдаст его, но, видимо, его противник не был столь искушен в распознавании запахов и температур. Сам же Берендей сразу почуял запах бера.

Он увидел Заклятого в первый раз. Это был огромный зверь, не меньше метра сорока в холке. Тело его лоснилось от жира, шерсть блестела - он был здоров и сыт. Зверь шел и осматривался по сторонам, почти не поворачивая опущенной тяжелой головы. И двигался он в сторону вырытой сегодня могилы.

Берендей бесшумно прошел в комнату отца, снял со стены двустволку Михалыча и вернулся к открытой форточке.

«Вот и вся охота», - подумал он и вскинул ружье.

Заклятый добрался до могилы и остановился на черном холмике посреди белого снега. Берендей прицелился: бер стоял к нему боком, расстояние между ними составляло не более двадцати шагов - можно было не сомневаться, что он убьет зверя с одного выстрела. Берендей бил белку в глаз метров с тридцати.

Заклятый тяжелой лапой зачерпнул смерзшуюся землю и откинул назад черные комья. Потом еще и еще.

- Ну, - одними губами шепнул Берендей, - ну же!

Палец, лежащий на курке, никогда не дрожавший, отказывался ему подчиняться.

Заклятый срыл холмик над могилой и начал копать вглубь - его движения были плавными и неторопливыми. Медведей считают неуклюжими только те, кто никогда их не видел: зверь двигался грациозно, его тело показалось Берендею совершенным творением природы. От движения толстых лап на боках двигалась шкура, то разглаживаясь, то собираясь мягкими большими складками, а под ней перекатывались мышцы. Сила, спрятанная под слоем жира, проглядывала только в движении. И эта сила давала зверю уверенность в себе и гордость. И одновременно с этим Берендей отчетливо видел человека. Высокого и широкоплечего. Не было никаких сомнений в том, что перед ним берендей, такой же, как он сам. Только Заклятый.

«Ну же! - в отчаянье подумал он. - Он убил твою собаку! Он роет ее могилу, чтобы сожрать ее мертвое тело!»

Берендей медлил. Заклятый замер на секунду, словно почувствовал опасность, осмотрелся, но не тщательно. Так осматривается лев - нет ли дураков, желающих отобрать его добычу?

«Я выстрелю и сразу позвоню Юльке», - подстегнул себя Берендей.

Рука не желала нажимать курок. Он не мог убить бера. Он не мог убить берендея.

«Если он доберется до Черныша, я выстрелю», - понял он отчетливо. И как только понял это, сразу крикнул:

- Эй!