Березовский и Абрамович. Олигархи с большой дороги

Надо было торопиться, пока самые вкусные куски не расхватали другие; спешите делить добро, примерно так учил блаженной памяти доктор Гааз…

Не в пример своим будущим коллегам, Березовский вовсе не собирался учреждать кооперативы, лудить замки и драить до блеска московские окна. Его доктрина бизнеса коренным образом отличалась от прочих. Зачем нужно что-то создавать, выстраивать, если можно забрать то, что уже существует. (Позднее он сформулирует эту мысль еще более четко; именно Березовскому приписывается фраза: «Надо приватизировать не завод, а его директора».)

В этом смысле что-то более подходящее, нежели совместный бизнес с «АвтоВАЗом», трудно было себе вообразить.

К концу 1980-х «ВАЗ» – бывшая ударная комсомольская стройка – по праву считался крупнейшим предприятием отечественного автопрома. В год завод выпускал свыше 700 тысяч машин под марками «Лада» и «Жигули». При этом вся продукция его – от хрестоматийной «копейки» до новомодной «девятки» – становилась дефицитом еще до того, как машины сходили с главного конвейера; среднестатистический советский человек должен был простоять в очереди пяток лет, дабы заполучить заветный клочок бумаги – открытку – позволяющий пересечь порог автомагазина. По счастливой случайности, аккурат в начале 1988 года – в ключевой для Березовского момент – его старый знакомец Александр Зибарев получает повышение по службе: из начальников заводского управления обеспечения и распределения запчастей он пересаживается в кресло зам. директора «АвтоВАЗа», отвечающего за самый лакомый участок – техобслуживание.

Эта кадровая рокировка имела судьбоносное значение. Именно Зибарев и стал для Березовского той золотой рыбкой, волшебным образом переменившей всю его жизнь.

В немногочисленных публикациях и исследованиях, посвященных дореформенной жизни Бориса Абрамовича, фигуре Зибарева неизменно уделяется повышенное внимание. Самая распространенная версия: предприимчивый Березовский написал тщеславному автозаводцу диссертацию, и за это был обласкан без меры, получив доступ к благословленному дефициту. (Нечто подобное, кстати, мне доводилось слышать от многих. Ветеран «АвтоВАЗа» Александр Долганов, к примеру, утверждает: «Березовский чуть ли не с порога пообещал сделать Зибареву кандидатскую диссертацию. И сделал: не лично, конечно; за него тоже писали другие – в обмен опять-таки на запчасти». Да и сам Березовский в беседе с шефом московского бюро «Вашингтон Пост» Дэвидом Хоффманом прямо заявлял, что принимал «самое активное участие в работе над этой диссертацией».)

За все годы Александр Зибарев ни словом, ни полусловом не попытался опровергнуть это зацементировавшееся уже убеждение; по природной своей осторожности он упорно избегает контактов с журналистами. Однако для автора этих строк было сделано завидное исключение…

С «крестным отцом» Березовского мы встретились в бывшей его вотчине: в «вазовской» гостинице «Юбилейная», где я остановился, приехав по депутатским делам в Тольятти.

Разумеется, многого он не договаривает, стараясь выставить себя в выгодном свете; не очень мне, например, верится в зибаревские заверения, будто от Березовского не перепало ему ни копейки. («После „ЛогоВАЗа“ я облевался весь, дал себе слово никогда больше не заниматься бизнесом; живу теперь на „вазовскую“ стипендию».) И все же ценность этих свидетельств – трудно недооценить.

Слово Александру Зибареву:

«С Борисом мы познакомились в 1986 году; действительно, на почве моей диссертации – она была посвящена автоматизированным системам управления и базировалась на работе „ВАЗа“. Я собирался защищаться в МАДИ, но мой помощник Александр Клевлин сказал, что у него есть знакомые ребята, которые работают как раз в профильном институте по „вазовской“ тематике. Так в моей жизни появился Березовский. Я попросил его быть оппонентом при защите – диссертация была уже готова – он согласился, но потом, в самый ответственный момент, уехал.

Борис был тогда нищим. Ездил на ржавой битой „шестерке“ красного цвета, имел (по его же признанию) 20 тысяч рублей долга. (Потом, уже в „ЛогоВАЗе“, я помог ему купить рыжую „девятку“.) Больше всего в жизни он хотел разбогатеть; позже, сойдясь поближе, каждый день я слышал, что его мечта – заработать сто миллионов долларов. Но при этом – большая умница, светлая голова. Решения принимал мгновенно, и сразу – в десятку. Поэтому, когда он предложил мне сделать совместное предприятие, я, помыслив недолго, согласился.

Поначалу ни о каком дилерстве не шло и речи. СП это должно было стать центром технологических и инвестиционных инициатив: разрабатывать для завода концепции и идеи, основанные на материалах Академии наук. Идея – исключительно благородная. Другое дело, что закончилась она ничем…»

У американцев есть такая поговорка: хвост виляет собакой. В русском варианте звучит она несколько иначе: с ног – на голову.

Благовидный предлог, придуманный Березовским под создание «ЛогоВАЗа», это как раз тот самый случай виляния собакой посредством хвоста; телега оказалась впереди лошади.