Берёзовый отец Саиды

«Садись, жена! Сейчас я тебе расскажу что-то очень интересное!» – возбуждённо стал говорить Карим, не дав ей даже раздеться. Похоже, он не подозревал, что Саида уже слышала о приезде представителя. Саида молча сняла обувь, фуфайку, платок и, потирая озябшие и опухшие руки, села за стол, где обычно сидит Рахим. Карим сел напротив и оживлённо стал рассказывать о том, что было на собрании. Этот представитель пригласил Карима лично! Оказывается, на таких людей, как Карим, с золотыми руками и светлой головой, в городе сейчас большой спрос! Обещали дать квартиру! Не маленькую какую-нибудь, а большую, чтобы семье не тесно было! Не сразу, конечно, но в ближайшее время! В первое время – в бараке, а потом – в своей собственной квартире! «Вот так вот, жена! И нам, наконец, счастье улыбнулось! Не будешь ты больше морозить руки на колхозном поле! Детям не надо будет уезжать от нас далеко, когда вырастут и закончат в школу! Ай, Аллах! Какое счастье!» – говорил Карим. Расчувствовавшись, он вскочил, обойдя стол, подошёл к Саиде и схватил её посиневшие и опухшие от мороза руки в свои, натруженные, но тёплые и, как показалось Саиде, мягкие. Это было так непривычно и так неожиданно, что Саида даже растерялась. Надо же, кажется, он замечает, какая она приходит с работы замёрзшая и усталая, и, похоже, даже жалеет её! А Саиде казалось, что он ничего не замечает!

Однако Саиде надо было что-то сказать в ответ. А она не знала, что сказать! Она не могла радоваться, как Карим! Она не готова вот так вот взять и уехать из этого дома в город. Её дом – тут, это – основание старика Шенгерея, тут жили дед и прадеды Шенгерея, и тут растут его внуки. Внуки Шенгерея должны жить на родной земле, в этой деревне, где все их знают с рождения, знают их происхождение до седьмого колена. А сам старик Шенгерей? Обрадовался бы он, если вся семья бросит этот дом и уедет жить в город? Нет, конечно. Он просто умер бы от горя, если б такое случилось при нём. Сколько раз говорил он Саиде при жизни, чтобы она отсюда никогда никуда не уезжала! «Что бы не случилось, ты должна прожить жизнь здесь, дочка, – говорил Шенгерей,– и твои дети должны продолжить жизнь на этом основании». Сколько раз повторял он эти слова, Саида не помнит. Но она крепко усвоила этот наказ. И как теперь быть бедной женщине? Ай, Аллах, помоги ей в эту трудную минуту! Непроизвольно слёзы хлынули из глаз. Карим, немного растерявшись, отпустил её руки и вернулся на своё место. Молча уставился на жену.

«Погоди немного, Карим, – сказала Саида, – у нас ещё будет время поговорить обо всём и всё обсудить. А пока давай-ка я займусь ужином. Альфии я велела почистить картошку, надо пожарить с луком. Да и корова меня ждёт». Саида встала и стала мыть руки под умывальником. Карим достал из буфета початую бутылку и, немного озадаченный, выпил ещё стопочку.

Зайдя с ведром в закуток коровы в сарае, Саида не принялась сразу же доить корову. Прислонилась к стене сарая и застыла. Аллах, как же ей тяжело сейчас! Не думала никогда Саида, что вот так, на ровном месте, человека может так придавить! Ведь не случилось ничего, ровным счётом – ничего! Просто мужу предложили работу в городе, да ещё обещали квартиру. Никто не умер, слава Аллаху, не заболел. Никто никого не бросил, ничего не сгорело и не потерялось. А тяжело так, что дышать трудно. «Отчего так тяжело?» – мучительно думала Саида. Но голова не соображала. Голова просто вообще ни о чём не хотела думать. Ничего не хотела решать. Да и не могла. Во всяком случае, сейчас.

Саида подоила корову. Накормила детей и мужа, приготовив ужин. Сама есть не стала, сославшись на то, что дожидается Муниру. Хорошо, что Мунира припозднилась. Есть на что сослаться. Если б дети или муж стали настаивать, было бы нехорошо. Саида не смогла бы проглотить даже одну ложку еды. Еде в её теле места не было. Саида вся была переполнена мыслями, до отказа. Казалось, если она попробует проглотить ложку еды, еда тут же полезет обратно, прихватив с собой поток переживаний. Наконец, Мунира пришла. Саида приветливо с ней поздоровалась, посадила за стол и положила ей еду. Сестре сказала, что ужинала с детьми. Делающие в большой комнате домашние задания дети не заметили, что мама не кушает. Карим уже храпел в маленькой комнате.

Мунира, конечно же, тоже слышала новость. Она первым делом спросила, что решили. « Пока – ничего,» – коротко ответила Саида. Мунира поняла, что от сестры мало чего добьёшься. И не стала больше ничего спрашивать. Посидев немного, попив чаю, она ушла к себе в дом. Наконец-то у Саиды появилась возможность подумать по-настоящему. Она села на табуретку перед печкой и задумалась.