Берг

— Ладно! Хватит! — Он даже взмахнул рукой, выставляя ладонь. В её ответе было что-то пророческое, будто из будущего, и это-то рождало озноб на спине, тот страх, что заставил замереть в первые секунды.

— Вставай! Пошли!

Алдор тоже поднялся, и долгое время ловил себя на том, что хмурится, что уже ждёт каких-то неприятностей.

* * * * *

Всё время до Ротбурга они шли лесом, пробирались медленно вдоль дороги, голодные и уставшие, всю дорогу молчали, только девушка кашляла, и сама же боялась этого кашля. Голодных лошадей вели за собой в поводу, дорога показалась долгой, да и добрались до места лишь к вечеру. Место выбирал сам Корвин, облазил горные выступы и расщелины. Всё это время Алдор с дочерью графа ждали под краем скалы, лошади жадно щипали сухую траву, еле присыпанную снегом.

Горный склон был старым, порос лесом, и если бы много лет назад с западной стороны не стали бы брать камень на строительные нужды, никто и никогда вообще не видел бы здесь камня. А так склон очистили от земли и леса, вырубили гроты и пещеры, оставили на земле бросовый камень. Иногда на это место ещё приезжали мастера и рабочие, вырубали камень, чтобы замостить двор бюргера или рыночную площадь, но вряд ли со снегом кто-то мог появиться здесь.

Всё это Корвин рассказал буквально в двух словах, остальное Алдор понял сам, пока смотрел по сторонам. До города отсюда недалеко, с утра надо будет съездить и осмотреться.

Корвин спустился сверху по пологому склону.

— Пойдёмте…

— А лошади?

— Они пройдут, расседлаем и на ночь привяжем где-нибудь здесь…

Девушку Корвин ухватил за плечо и подтолкнул впереди себя. Кони осторожно пробирались через рассыпанные камни, шли за людьми вверх. Корвин отыскал удобную пещеру, широкую и просторную, и более-менее сухую, правда, из-за большого входа в ней было холодно, и ветер свистел в далёких переходах, навевая тоску. Согреться здесь не получится, хотя можно будет безбоязненно разжечь костёр — никто не увидит и пожара не будет.

— Сядь где-нибудь, чтоб не мешала, — приказал Корвин графской дочери, сам принялся рассёдлывать лошадей, снимать сумки.

В пещере было уже сумрачно, надо было торопиться, ещё надо собрать дров, чтоб хватило до утра, иначе все они околеют здесь за ночь. Алдор следил за быстрыми руками Корвина и старался запомнить, куда он кладёт какую сумку. Девчонка кашляла за спиной, закрывая губы кулаком.

Освободив лошадей, Корвин подхватил верёвку и пошёл вниз, уводя их за собой. Алдор вытащил из сумки одеяло и кинул его девушке.

— Закройся, здесь холодно…

— Спасибо…

Сам принялся готовить место для костра, подальше от выхода, поближе к одной из стен, где лежали сумки. Когда укладывал последние камни, появился Корвин, принёс охапку валежника, стал ломать его, готовя для огня. Алдор тоже ушёл собирать дрова, пока окончательно не стемнело. До темноты он сумел сходить за дровами три раза, в последний добирался уже на ощупь и на свет горящего огня.

Свет метался по стенам, дрожал, отбрасывая тени, от огня даже в душе потеплело, захотелось жить. Алдор нахмурился, когда заметил, что Корвин связывает графской дочери руки, спросил:

— Зачем, какая теперь уже разница?

— Нет разницы, тогда и не спрашивай…

Ответ был грубым, и Алдор не сказал больше ни слова, нашёл своё одеяло и подобрался поближе к костру. Все устали и вымотались изрядно, вряд ли она сможет даже что-то предпринять не то, что осуществить. Девчонка пыталась закутаться в одеяло поплотнее, но сделать это связанными руками было трудно, да и кашель мешал ей, и выспаться он ей тоже не даст.

— Завтра схожу в город, продам одну лошадь… — Корвин сказал единственное перед сном, а Алдор даже не стал спорить или соглашаться, не было сил даже думать. "Пойдёшь, так пойдёшь… твоё дело…"

* * * * *

Корвин ушёл с утра, увёл лошадь вместе с седлом, Алдор с девушкой остались одни. Собранный валежник за ночь весь вышел, надо было собирать новый, а для этого надо отойти подальше в лес. Оставлять графскую дочь одной было нельзя, и Алдор предложил ей:

— Погулять хочешь?

Она удивилась и молча дёрнула подбородком.

— Я развяжу тебе руки и возьму тебя с собой, если ты поклянёшься, что не попытаешься сбежать. Хорошо?

— Ладно… — согласилась.

Алдор начал развязывать верёвку на её запястьях и заметил, что девушка прячет в кулаки, грязные пальцы рук, стесняясь перед ним. А он почувствовал, какие холодные у неё ладони.

— Как ты себя чувствуешь?

— Голова болит… и кашель…

— Да, я заметил…

Конечно, всю ночь этим своим кашлем она не давала спать, и Корвин всё утро злился, когда собирался уходить. Девчонка смутилась от его слов и ещё ниже опустила голову.

— Я дам тебе кружку, ты собери снега почище, мы разогреем его и попьём горячего, хорошо?

— Ладно… — опять согласилась, растирая онемевшие ладони и запястья. Алдор подал ей руку и помог подняться, протянул кружку.