Берг

* * * * *

Вэллия сидела в полумраке на своей постели, смотрела в пространство перед собой. Темнота вокруг утомляла, камин топили только вечером и то чуть-чуть, лишь бы дети не замёрзли. Лето выдалось холодным, несмотря на дневное тепло, по ночам было прохладно, особенно в донжоне за толстыми каменными стенами. А ещё было душно. Хотелось всеми силами подняться наверх, увидеть небо с высоты башни, вдохнуть полной грудью чистого воздуха. Но на башнях сейчас сидели солдаты, и в донжоне тоже сверху расположились солдаты во главе с сержантом Данли. Они будут оборонять главное укрепление до последнего.

Сыновья баронессы спали; рядом с кроватью Вэллии на полу, на соломенном матрасе тихо спала Анна. Она топила камин, управлялась с мальчиками, помогала женщинам по утрам одеваться. Баронесса даже здесь заставляла горничную укладывать волосы и прикалывать вуаль и вимпл — шейный платок. Она даже тут хотела быть одетой по всем правилам. Сама Вэллия обходилась только барбетом — узкой лентой на подбородке и лёгкой вуалью, чтоб закрыть волосы.

Сейчас баронессы не было. Все эти дни в донжоне в духоте и в темноте она страдала тошнотой и уходила ни нижний этаж донжона к колодцу: там, у воды было свежо и легче дышалось. Она встречалась с солдатами и приносила свежие новости.

Оказывается, лионцы уже захватили башню святого Вита и теперь штурмовали самую высокую, Западную башню. От этой новости у Вэллии перехватило дыхание. Ниард… Он где-то там. Что с ним будет? И почему он не захотел перебраться сюда, в донжон.

Она смотрела, а в голове, в памяти её виделось совсем другое, не темнота замкнутой комнаты, не пустое звенящее пространство, а её муж, те моменты, когда они были вместе. Как он обнимал её, как целовал, какими нежными были прикосновения его рук. Он любил её и всеми силами это доказывал. От воспоминаний кружилась голова, как от хмельного вина.

— Храни его, Господи, — прошептала чуть слышно и перекрестилась.

Конечно, граф Доранн вряд ли прикажет убить правителей Берга, ему ещё нужно договориться с графом Вольдейном, зачем же убивать его зятя и дочь? Но в бою всякое бывает, может быть, и дядю Дарла они убивать совсем не собирались. Но Ниард, её Ниард был там.

Вэллия вздохнула. Появилась баронесса, тихо зашла и присела рядом с Вэллией на её постель.

— Всё горит, так воняет дымом кругом и гарью. Не могу дышать, — заговорила баронесса шёпотом. Вэллия перевела на неё взгляд, в темноте всё равно ничего не видно. — Да и здесь тоже, — добавила.

— Я не чувствую.

Баронесса вздохнула.

— А я чувствую все запахи будто вот тут.

— С вами всё в порядке? Уж не заболели ли вы? — Вэллия хоть чем-то хотела помочь, но была не в силах. Баронесса вздохнула, шепнула в ответ:

— Нет, это не болезнь, совсем не болезнь. Если бы у вас были дети, вы бы меня поняли. — Вэллия нахмурилась, начиная догадываться, а баронесса нашла в темноте её руку и стиснула пальцы. — Я в положении, дорогая моя Вэллия, у меня будет ребёнок.

Вэллия почувствовала, как в удивлении сами собой распахиваются губы. Сейчас? Когда идёт война? Когда враг вот-вот ворвётся сюда?

— Вы уверены?

— Сейчас уже, да. Мой муж, конечно же, ничего не знает об этом, иначе бы он не отпустил меня из Касла. Я молюсь, чтобы всё было хорошо, но умоляю вас, если вдруг… если что-нибудь… Вы же позаботитесь о моих мальчиках? Я объяснила им, чтобы они слушались вас, как меня. Они хорошие, воспитанные мальчики. Они никогда не скажут и слова против…

— О Боже, Лоран, — прошептала Вэллия, — о чём вы говорите? Что может случиться с вами? Всё это безумие закончится, вы вернётесь к мужу, у вас будет третий ребёнок, что может быть счастливей? — Она говорила, но даже сама не верила себе.

— Вы были правы тогда, на войне нет места для любви, для детей. Но Господь распорядился так, что я могу изменить? — Она вздохнула и заговорила совсем о другом:- Надо разбудить Анну и протопить камин, холодно. Да и станет хоть чуть-чуть светлее. Надоела эта темнота.

Вэллия смотрела мимо в пространство. Она права, война не место для любви, на ней не должно быть никакой любви, но что делать, когда сердце разрывается именно от страха за любимого человека?

* * * * *

Западная башня стоила им бо́льших усилий, чем взятие башни святого Вита. Она была и выше, и лучше укреплена, да и солдат её защищало больше. Не удивительно, что именно в этом укреплении находился маркграф Берг. Ещё до штурма объявили приказ, взять маркграфа живым.

Каждый этаж, каждый зал имел свою защиту, то узкие забаррикадированные коридоры, то винтовые лестницы, то сквозной машикуль с верхнего этажа. Солдаты Лиона пробивались медленно и с большими потерями. И Алдор, идущий со своим небольшим отрядом, злился на защитников Берга. Он уже решил для себя, что если встретит маркграфа — не пожалеет, да и кто потом будет его винить. В бою может случиться всё, что угодно, какие уж тут приказы.

И если она тут, он освободит её от навязанного графом-отцом мужа. По крайней мере, он сделает шаг к тому, чтобы стать к ней ближе, чтобы быть рядом с ней.