Берия. Арестовать в Кремле

«Я увидел Лаврентия Павловича пятого марта во второй половине дня. Он приехал из Кунцева и тут же позвонил В. Деканозову. Поздно вечером собранные по тревоге работники выехали в Тбилиси. Большая группа из Москвы после прибытия в Грузию тут же провела ночную операцию: из 11 членов бюро ЦК КП Грузии было арестовано 8 человек; аресты велись несколько дней — все, кто по решению Сталина после «мингрельского дела» был поставлен на руководящие должности, были освобождены от обязанностей и арестованы. Из тюрем освобождались ставленники Берия…

Из Тбилиси Деканозов звонил два раза в день, я принимал его донесения, записывал в особую тетрадь и при первом же появлении Лаврентия Павловича докладывал ему. О том, что в Кремле приняты новые решения, я узнал поздним вечером: МВД и МГБ объединялись; министром, по предложению Маленкова, утвержден Лаврентий Павлович, а сам Маленков стал председателем Совета Министров СССР. Возвращен в Москву Маршал Советского Союза Георгий Константинович Жуков, к которому, вопреки желаниям моего шефа, я испытывал искреннее уважение. В состав Президиума ЦК по предложению Берия введен М. Багиров. Во главе Президиума Верховного Совета СССР стал любимый народом, прославленный герой Гражданской войны Климент Ефремович Ворошилов. Это сообщение вызвало у людей хоть небольшие, но надежды. Народ привык к единоличному правлению Сталина, и теперь, когда вождя не стало, люди искренне паниковали — как же без генералиссимуса, без отца народов, без испытанного в труде и боях Иосифа Виссарионовича… Из окон автомобиля я видел на улицах Москвы плачущих людей, среди которых, выделяясь защитным цветом кителей, брюк, шинелей, не скрывая горечи утраты, рыдали фронтовики.

Лаврентий Павлович метался из министерства в Кремль, оттуда на ближнюю дачу, возвращался в Москву. Я давно не видел его таким активным; он стал энергичным и раскованным, твердо отдавал распоряжения и поручения. Ночью он созвал группу сотрудников и приказал им срочно подготовить проект указа об амнистии. Практически все, кроме убийц-рецидивистов и политических заключенных, освобождались из тюрем и лагерей. Я видел справку, подготовленную Главным управлением лагерей — ГУЛАГом: из 2 562 402 заключенных освобождалось 1 181 264, в том числе грабители, насильники, воры, мошенники.

Лаврентий Павлович срочно меняет начальников системы МВД — назначает тех, кого хорошо знал, убирая честных, но незнакомых ему людей. Чистка продолжалась несколько недель, и в первую очередь в районе Москвы и Московской области. Выпущенные на свободу мошенники и воры принялись грабить, убивать, насиловать — в городах резко ухудшилась оперативная обстановка. Об этом узнали члены Президиума ЦК КПСС. Маленков потребовал от МВД принятия срочных мер.

И вот тогда-то Лаврентий Павлович принял решение стянуть к Москве еще несколько соединений и частей МВД для борьбы с преступниками и хулиганами. Теперь в его руках была сосредоточена огромная сила, намного превосходящая возможности дислоцированных в Москве двух дивизий Министерства Вооруженных Сил.

Для подготовки смены руководителей в республиках и областях на места выехали близкие и верные Берия заместители министра, начальники управлений, отделов — его надежные помощники. Инструктажи были короткие: готовить людей из числа приближенных к МВД, избавляясь от опытных, снискавших у людей уважение и высокий авторитет. Так, отъезжающему в Белоруссию заместителю министра Богдану Кобулову Берия дал установку: «Первого секретаря ЦК Компартии Белоруссии Патоличева заменить на Зимянина».

С приходом в 1950 году в республику Н. Патоличева, не позволявшего вмешиваться в расстановку кадров начальству ведомства Берия, в Белоруссии аресты и репрессии пошли на убыль, что вызвало гнев неуправляемого, поддерживаемого Берия, грубого и жестокого Цанавы. В Москву один за другим следуют доносы Цанавы на Патоличева. Активно готовится «дело Патоличева». Нужны показания самого Патоличева. С санкции Берия Цанава решил арестовать Патоличева, допросить «с пристрастием» и доложить Сталину об очередном «враге народа».

О предполагаемом аресте Николай Семенович узнал совершенно случайно: помогли добрые люди из аппарата Цанавы, сообщившие о надвигающемся аресте… Времени оставалось в обрез. Патоличев смог незаметно покинуть Минск.

Через полчаса после исчезновения Патоличева ищейки Цанавы бросились на поиски. Квартира, дача, друзья… На ноги были подняты все наличные силы.

В это время Николай Семенович мчался в Борисов, чтобы сесть на московский поезд. Ему с трудом удалось вскочить на подножку последнего вагона.

На Белорусском вокзале Патоличев, глубоко надвинув шляпу, направился к ближайшему телефону-автомату, позвонил помощнику Сталина Поскребышеву и попросил прислать машину. Сталин, приняв Патоличева, выслушал его и сказал:

— Возвращайтесь в Минск. Мы позаботимся, чтобы вас не трогали. Работайте, не оглядывайтесь на Цанаву. Мы защитим вас.