Берия. Лучший менеджер XX века

Курчатов, Славский, Харитон, Щелкин и Зельдович позднее станут трижды Героями, Завенягин и Зернов – дважды. А прецедент вторичного награждения Золотой Звездой был создан в 1949 году. По предложению Сталина первыми дважды Героями стали Ванников, Музруков и Духов (Николай Леонидович Духов, как и Ванников, потом получит и третью Звезду).

Стал Героем Социалистического Труда – тоже по предложению Сталина – немецкий профессор Риль.

А что же Берия?

29 октября 1949 года ЦК и Совмин приняли Постановление № 5039-1925сс и о его награждении.

«За организацию дела производства атомной энергии и успешное завершение испытания атомного оружия» Берия получил а) благодарность; б) Почетную грамоту; в) орден Ленина; г) Сталинскую премию первой степени.

И все!

Но такая официальная формулировка заслуг – это, фактически, признание того, что дело производства атомной энергии (иными словами – атомную отрасль) организовал он – Лаврентий Берия! А объем его усилий и усилий его соратников виден еще и из того, что за период с августа 1945 года до момента испытания РДС-1 только постановлений и распоряжений ГКО, Совнаркома и Совмина СССР было принято более 1000! Примерно по 20 в месяц. И каждое из них было не пустой канцелярской бумажкой, а результатом серьезной проработки тех вопросов, которых касались эти постановления и распоряжения. И ко всем ним так или иначе Берия имел отношение.

Тысяча организующих документов только высшего, правительственного, уровня! А был же еще и ежедневный текущий поток других бумаг, за которыми были большие и малые проблемы.

Когда уж тут девочек в переулках ловить!

Нынешние «демократические» реформаторы уже почти угробили то Державное Дело, которое организовал якобы «тоталитарный», однако умеющий быть – по свидетельству академика Харитона – «вежливым, тактичным и просто нормальным человеком» Лаврентий Берия. А тогда – на рубеже сороковых и пятидесятых – это дело после первого успеха бурно развивалось.

И поэтому рассказ о нем надо продолжить.

Глава 19 Будни Спецкомитета и сплетни о них…

Любое крупное дело обрастает легендами. Когда я, прилетев на Семипалатинский ядерный полигон, стоял ранним июльским утром 1981 года, опершись о балюстраду площадки над Иртышом неподалеку от здания штаба полигона, мне говорили, что с этого самого места Берия любовался-де воздушным ядерным взрывом.

Это – безобидная легенда.

А вот легенда, скажем, о том, что работа советских атомщиков проходила в заключении под жесткой рукой «мрачного» 9-го управления НКВД, – это легенда злостно карикатурная. В начале 1946 года в структуре НКВД СССР (нарком – С.Н. Круглов) действительно появилось 9-е управление (Управление специальных институтов) во главе с замнаркома А.П. Завенягиным, образованное по приказу наркома № 0081 от 26 января 1946 года.

15 марта 1946 года Наркомат внутренних дел, как и все остальные наркоматы, был преобразован в министерство. И с этого момента в ведении 9-го управления МВД СССР находились:

– институт «А» в Сухуми, расположенный в помещении санатория «Синоп» с директором-немцем профессором Арденне, создателем электронного микроскопа;

– институт «Г» вблизи Сухуми, расположенный в помещении санатория «Агудзеры» с директором-немцем профессором Герцем, лауреатом Нобелевской премии;

– лаборатория «Б» (объект «Озера») в районе города Касли Челябинской области на базе санатория «Сунгуль», где проводилось изучение вопросов защиты от ионизирующих излучений и где начальником радиобиологического отдела был «Зубр» Н.В. Тимофеев-Ресовский, работавший здесь с теми же своими немецкими коллегами, с которыми по поручению руководства Третьего рейха он занимался вопросами выведения расы сверхчеловеков, – за что и получил от Советской страны «путевку» в санаторий «Сунгуль»;

– лаборатория «В» в Калужской области вблизи станции Обнинское, расположенная в помещениях бывшей колонии испанских детей и давшая начало Физико-энергетическому институту. В 1947–1949 годах становлением лаборатории «В» руководил со стороны 9-го управления такой «дремуче необразованный» человек, как действительный член АН УССР А.И. Лейпунский.

Как видим, в условиях заключения (в санаторном, впрочем, режиме) работали лишь немцы и часть наших специалистов, осужденных за вполне реальные грехи. И для иллюстрации стиля Берии, как и для более объемной картины эпохи, будет полезным познакомить читателя с извлечением из указания Берии от 16 августа 1946 года:

«Тт. Первухину и Завенягину проверить с выездом на место состояние дела в институтах «А» и «Г» (взяв с собой т. Лейпунского), принять необходимые меры и в 2-недельный срок представить свои предложения по обеспечению максимального использования немцев.

При этом иметь в виду необходимость установления регулярного контроля за выполнением немцами заданий (как по качеству, так и по срокам).

Лица, успешно выполняющие задания, должны представляться к премии, а лица, манкирующие работой, должны быть изъяты из институтов и направлены в лагеря.

Л. Берия».