Берия. Лучший менеджер XX века

«8.1.39 мне было об’явлено об моем увольнении из органов (а по Антонову и Карпову выходит, что об этом ему объявил лично грубиян и „провокатор“ Берия прямо 1 января. — С.К.). Так как в течении десятилетней работы в органах я старался все свои силы и знания отдавать на пользу нашей партии, не чувствую за собой какой либо вины перед партией и не был чем либо замаран по чекистской и общественной работе, думаю, что не заслужил этого увольнения.

В органах я начал работать в 1928 г. лифтовым, год работал делопроизводителем в 5 от. Г.У.Г.Б, а в 1930 г. был назначен пом. уполномоченного.

В 1933 г. был послан во Францию в подполье <…>.

В 1936 г. был вновь послан заграницу в Германию для работы по технической разведке<…>.

…Ехал заграницу только из-за желания принести своей работой там пользу и думаю, что не один знающий меня человек может подтвердить, что я не барахольщик и что меня не прельщает заграничное житье<…>.

Что касается моей жены, то несмотря на наличие у нее родственников заграницей, на ее долгое проживание там, не смотря на компрометирующие материалы против ее умершего в 1936 г. отца, я полностью уверен в ее преданности партии и могу нести за нее любую ответственность. К тому-же она неплохо показала себя как работница в отделе и в комсомольской организации.

Я отлично понимаю (в отличие от клевещущих на Берию. — С.К.) необходимость профилактических мер, но несколько проводится индивидуальный подход, то выходит, что я заслужил такого недоверия, которое обуславливает мое увольнение из органов. В то же время я не знаю за собой просту[п]ков, могущих быть причиной отнятия у меня чести работать в органах. Очутиться в таком положении беспредельно тяжело и обидно.

Прошу Вас пересмотреть решение об моем увольнении

9.1.1939 г. Коротков».

Этот, уже знаменитый в новейшей литературе о разведке, шаг Короткова подают часто как отчаянный. Мне же он представляется логичным. Причем явно доказывающим, что Коротков (а он ведь тоже был неплохим психологом), после личного, хотя и не очень-то радостного, знакомства с новым наркомом, верил, что этот поймет!

Короткова поддержали коллеги, обратившись в партком ГУГБ. Берия вызвал его для беседы, а после нее подписал приказ о его восстановлении на работе.

Не лифтовым, уважаемый читатель, и не делопроизводителем… Лейтенант ГБ Коротков почти сразу же направляется в краткосрочные командировки в Норвегию и Данию для восстановления законсервированных связей.

В июле 1940 года он вновь едет в Германию…

Вот так!

А нам талдычат, что Берия-де никогда и никому не доверял. Но сумел бы он за свою не очень-то долгую жизнь сделать так много в самых разных сферах деятельности, если бы не верил людям и в людей, если бы им не доверял?

Другое дело, что он их и проверял — когда в том была нужда. Но так и должен поступать умный и честный человек, сполна отвечающий за выполняемое им дело.

Я приведу еще один, показательный для установления правдивого взгляда на Берию, пример его отношения к нелегалам, и этим, пожалуй, ограничусь, потому что если приводить их все, так или иначе обнародованные, надо писать отдельную главу.