Берия. Лучший менеджер XX века

«Багиров. …Звонит мне Берия и говорит: „Ты знаешь, что я готовлю вопрос об орденах“. Говорю ему: „Как это готовишь?“ Он поправился и говорит: „Мы хотим установить новые ордена“. Я думаю, вопрос об орденах непростой вопрос… Это входит в функции Центрального Комитета партии, правительства (как будто Берия не был первым зампредом Совмина и членом Президиума ЦК. — С.К.), это вопрос политики, как же он может готовить этот вопрос.

Пегов. Тем более это не дело МВД…»

Тут я цитирование прерву, чтобы заметить: как ярко в замечании Николая Пегова, прожившего долгую и серую жизнь аппаратчика, проявилось то бездарное, писарское отношение к делу, которое свое классическое завершение получило в знаменитой фразе другой всесоюзной серятины — Суслова, говорившего: «Нам не поручали»…

Из слов же самого Багирова следовало, как мы уже видели и еще увидим, что в стране постепенно начинала торжествовать личная безответственность «вождей» — о ЦК говорили как о живом существе, долженствующем всегда изрекать «Мы»… Невольно вспоминаешь вопрос Берии Калмыкову и Расплетину: «Кто ручку держал?» по поводу их ответа: «Мы писали»… Вспоминается и то, как на вопрос обескураженного героя скетча Аркадия Райкина: «Кто шил костюм?» ему ответили тоже: «Мы». Увы, это всеобщее «МЫ-чание» тогда уже стало повсеместным.

А Багиров вел дальше:

«Багиров. И тем более не бывает так, чтобы даже по самым маленьким вопросам… не позвонили из аппарата ЦК… или аппарата Совета министров. Как правило, всегда говорят: я звоню по поручению ЦК… У него же только одно я.

Маленков. Какие ордена?

Багиров. Ордена культуры, союзные и республиканские ордена культуры.

Маленков. Для какой категории людей?

Багиров. Для работников искусства, работников театров.

Маленков. Например, какие ордена?

Багиров. Вы его спросите…

Маленков. Ордена могут быть чьего-то имени.

Юсупов (председатель Совмина Узбекской ССР. — С.К.). Мне звонил по его поручению его помощник Ордынцев, что Берия вносит предложение о том, чтобы установить две группы орденов: первая… — союзная, вторая — республиканские; затем установить ордена великих людей национальных республик… У него (у Багирова. — С.К.) Низами, у узбеков — Алишер Навои…».

Но это же здорово! Это и есть умная национальная политика! Вот такой пример… Присланный из Москвы украинец Павел Мешик вызвал на заседании ЦК КПУ шок, когда обратился к присутствующим на украинском языке и посоветовал учить его русским, работающим на Украине, включая 1-го секретаря Мельникова. Его поддержал лишь драматург Александр Корнейчук, но Мешик-то был прав! А поступал он так потому, что прошел школу Берии, то есть был человеком, выбирающим линию поведения, оптимальную для обеспечения интересов порученного тебе участка работы.

Когда Мешик гордо рассказал об этом Судоплатову, последний заметил Мешику, что тот, мол, дурак, если «вступает в конфликты с местной властью» (как будто сам Мешик был не власть!).

В таком ответе Судоплатова сразу видна вся глубина различия между ним и Мешиком как фигурами социальными. Мешик был «кадровым» кадром Берии, его и арестовали сразу после Берии, и расстреляли по одному «делу». А расстреляли потому, что оба они вступали в конфликты с «местной» властью — Мешик в Киеве, Берия — в Москве. Конечно, проще было превратить таких людей в кремационный пепел, чем реагировать на их предложения, считаться с их критикой и работать, работать, работать…