Берия. Лучший менеджер XX века

Это — лишь явная опасность! Но в спецсообщении говорится о еще девяноста выявленных троцкистах, итого уже 550 человек. Простая логика подсказывает, что «болтает» далеко не каждый враг. Более того, опаснее всего та собака, которая не лает, она как раз и кусает решительней. Да и в поле зрения «органов» попадает ведь не каждый.

Если мы сопоставим запрошенный Берией в 1937 году «лимит» (1419 человек к ВМН и 1562 к высылке) и цифры из сообщения Молчанова, то все окончательно становится на свои места: Берия в Грузии не «палачествовал», необходимость таких минимальныхрепрессивных цифр была объективной. И данные СПО ГУГБ НКВД СССР это подтверждают.

Ниже я даю практически без комментариев ряд высказываний из сообщения по Грузии, полученных агентурным путем…

«Нужно выдержать несколько месяцев. Потом начнется война с Японией, народ пойдет за нами и власть перейдет к нам». (Исключенный из партии троцкист.)

«Выход в войне. Тогда нас, стариков, призовут, и руль руководства перейдет к нам». (Исключенный из партии троцкист.)

«На заводе военного кораблестроения у нас имеется большая организация. Весь Балтийский флот наш. Мы имеем связь с Москвой, но работаем не так, как раньше. Теперь соблюдаем больше строгости». (Троцкист Каландадзе, подлежит аресту.)

«Я хочу быть в партии только для того, чтобы не терять авторитета в народе. Победа за меньшевиками. Коммунисты в Грузии победить не могут». (Исключенный из партии троцкист Гоготишвили.)

Что забавно — не верящий в коммунистов Гоготишвили тем не менее был в партии, чтобы иметь авторитет именно в народе. Признание невольное, но ценное.

«В городе у нас ничего не получится, надо перенести работу в деревню…» (Бердзенишвили, арестован.)

Да, крестьянина «охмурить» было легче… Тогда…

«Меня интересует не партбилет. Посредством партбилета я находился в курсе секретов партии». (Исключенный из партии троцкист Вашекидзе.)

«Конечно, я не хочу гибели России. Я сторонник только того, чтобы молодое поколение нашей партии, которое очутилось во главе… аппарата, было арестовано и руководство было передано старым большевикам». (Каландадзе, партпроверку прошел.)

«Я скрыл от партии, что был троцкистом. Надо терпеть, быть осторожным, голосовать за их предложения. Хлопай в ладоши, если требуется». (Сепертеладзе, партпроверку прошел.)

И это ведь была не просто «воркотня»… В стабильные, правда, времена на нее можно было махнуть рукой, мол, все ограничится кукишами в кармане. А в нестабильные? Такие ведь «голубки» могли натворить много кровавых бед.

Вот пример уже по Курской области: состав одной из организованных групп бывших «партийцев» в Грайворонском районе:

1. Тищенко, кулак, работал инструктором райкома.

2. Новомлинский, бывший кулак, работал заведующим гаражом в МТС.

3. Захаров, бывший кулак, бывший председатель горсовета.

4. Солошенко, бывший кулак, ранее работал заведующим райземотделом Грайворонского РИК.

5. Твердохлеб, бывший кулак, владелец кирпичного завода, бывший председатель горсовета.

6. Устинов, исключен за взяточничество, бывший районный прокурор…

Хорош подбор?

И все они, как один, были готовы, «не задумываясь», «вступить в банду, если бы она где-либо организовалась».

Эту группу, к счастью, обезвредили вовремя. И такая группа в Курской области была не единственной. Имелись подобные группы и в других областях.

Причем внедрение врагов Советской власти в органы Советской власти происходило чуть ли не с момента установления этой власти. Так, в 1924 году будущий Герой Советского Союза Дмитрий Медведев (тогда он работал в Одесском отделе ГПУ Украины) с группой чекистов и сотрудников уголовного розыска ликвидировал банду «Бим-Бом» из кулаков-украинцев и еврейских налетчиков (как видим, бандиты национальной рознью не страдали во все времена). Стояли во главе банды кулак Филька Телегин, профессиональный грабитель Абрам Лехер и… председатель одного из сельсоветов Григорий Рошковский.

Бандиты специально протаскивали «своих» на ответственные посты в местные Советы.

Кого-то разоблачили в 20-е…

Кого-то — в 30-е…

А кого-то не разоблачили никогда.

Это была потенциальная «пятая колонна» в «низах»… Но была же она и в «верхах». Так что объективно для НКВД работы хватало без фальсификации дел. Но субъективно Ежов как работник, похоже, уже не тянул.

Он, между прочим, мог действительно быть одной из невольных жертв репрессий 1937–1938 годов в том смысле,

что на нем был в то время груз не просто огромной административной ответственности (для сильного управленца это не повод опускать руки), а ответственности психологической.