Берия, последний рыцарь Сталина

Брошюра, написанная Берия о Закавказье, касается создания партии товарищем Сталиным. Этого отрицать никто не может. Но он сказал такие вещи, что «когда я писал эту брошюру, то там было много фальсификации. Например, некоторые статьи, некоторые факты я без доказательства приписал товарищу Сталину и считал, что это ему понравится». Действительно ему нужен был трамплин, чтобы прыгнуть с областного масштаба на вышку нашей партии. Его брошюру стали прорабатывать во всех кружках. Он получил ореол теоретического работника и верного сталинца. Отсюда и дальнейшее – все это помогло ему втереться в доверие Сталина. Видишь, Берия молодец, подобрал материал, работает над собой, говорил товарищ Сталин. Он понимал, что нельзя к руководству партии прийти, не имея хороших революционных заслуг перед партией. Он создал все это по плану, специально разработанному, как ему себя вести. Он был ловкач.

Другой вопрос – двурушничество. В первые дни он ратовал о культе личности. Мы понимали, что были перегибы в этом вопросе и при жизни товарища Сталина. Товарищ Сталин круто критиковал нас. То, что создают культ вокруг меня, говорил товарищ Сталин, это создают эсеры. Мы не могли тогда поправить это дело, и оно так шло. Нужно подойти к личности по-марксистски. Но Берия ратовал. Оказалось, что он хотел подорвать культ товарища Сталина и создать свой собственный культ. (Смех.) Но это надо делать в коллективном руководстве. Это скоро проявилось, когда к решению ЦК о западных областях Украины, о Литве был приложен его доклад. Причем решение ЦК не было подписано членами Президиума, там не упоминается ни одна фамилия, но там есть только фамилия министра Берия, где все установки даны в докладе. Прорабатывать решение нужно было с одной фамилией Берия. Это было двурушничеством. Чтобы выдержать культ собственной личности, он добивался того. чтобы ведомственное министерство, которым он руководил, даже тогда. когда эти интересы неправильные, отстаивать до конца.

Один пример, как из этих ведомственных соображений создались внешние трудности. Когда надо было подписать соглашение о торговых поставках с Чехословакией на 1953 год, то полгода шли переговоры. Министерство, которое я возглавляю, вошло с решением дать несколько меньшие поставки, пойти навстречу чехам. которые говорили, что не могли выполнить договор, который был подписан несколько лет тому назад. У нас было многолетнее соглашение о поставках. Правда, может быть, поставки могли идти нескольте, но дело не в этом. А Берия взбесился, как-то узнав об этом долголетним соглашении. Долголетнее соглашение предусматривало поставку 800 штук дизелей нефтяных по 500 сил каждый, то есть 400 тыс. лошадиных сил для нефтяной вышки. Это сумасшедшая цифра. Когда-то товарищи включили по ошибке в заявку это количество. Министерство проверило и выяснило, что нефтяникам столько не нужно, что нужно только 400. Наше министерство, Госплан совместно с нефтяниками включили 400 штук. Он тогда говорит, что многолетним договором предусматривалось 800. а Микоян предлагает 400. На каком основании такое разложение, такая поблажка чехам и так далее. И после этого пошла закрутка, два месяца с чехами переговаривались.

То же и с нефтяной аппаратурой. Не нужно столько, чехи не могут освоить. Это еще новая, трудная сейчас задача для них, они еще не владеют заводами.

Много сволочей у них на заводах, и только когда его арестовали, Президиум утвердил, завтра будем подписывать соглашение на 1953 год.[173] Это уже во втором полугодии, вместо того чтобы сделать это в начале года или накануне года подписать. Конечно, чехи думают, как отношения между нами строить как легко с русскими вести дело, когда полгода продолжаются споры.

Или другой вопрос. Президиум Совета Министров обсуждал вопрос об Индии. Индусы играют между нами и американцами. Они обратились к нам, чтобы мы, русские, дали им некоторое количество зерна, около 300 тыс. тонн, и за это они будут давать свои товары. Президиум ЦК сказал – хорошо бы, если бы не отказать индусам, чтобы уменьшить влияние американцев и выбить почву у тех врагов советского народа, которые имеются в Индии. Поручили Молотову и мне такой проект составить. Мы подготовили. Мы нашли зерно из экспортных ресурсов, за счет снятия продажи другим капиталистическим странам, чтобы это зерно продать индусам, имея в виду политически более выгодное дело. Внесли предложение. Он говорит – нельзя принимать, неизвестно, откуда это зерно идет. Я говорю, что это подсчитано, что это в пределах экспортного Фонда. А он говорит – может быть. тогда экспорт нужно сократить. Кто баланс проверял? Я ему отвечаю, что это в пределах экспорта, никакого перерасхода нет. Тогда он говорит, что надо создать комиссию, и вопрос об Индии был снят, а Бенедиктов, новый посол, он сидел и ждал. И только когда Берия арестовали, нам удалось провести это решение,[174] которое было внесено Молотовым и мною, ибо оно было правильным.