Берия, последний рыцарь Сталина

Берия говорил, защищался, прения же были. Выступал: “Конечно, у меня были ошибки, но прошу, чтобы не исключали из партии…”»

Единственное, кажется, что он запомнил четко, так это пресловутую кнопку.

Чтобы понять, насколько это не типично для Молотова, возьмем другие его воспоминания. Так, по поводу какой-то малозначительной поездки начала 20-х годов у них с Феликсом Чуевым состоялся такой диалог:

«Ф. Чуев. О чем говорили в машине, не помните?

– О какой-то книжке прочитанной. На шоссе, возле Всехсвятского, лопнула шина. Мы вышли из машины у деревни. Подошли несколько крестьян. Каменева они узнали, потому что он был председатель Московского Совета… Начали с ним разговор. А на Ленина и на меня не обратили никакого внимания…»

Вот такая на самом деле память у Молотова. А тут: может быть, первый выступал, а может, второй… Может, был в повестке дня вопрос, а может, предложил кто-то, а кто – не помню…

Ой сильно что-то не так с этим заседанием! Ой не так!

В общем, пока мы видим, что в основе расправы над Берией лежат всего лишь смутные опасения да хрущевская интуиция. Но вот, наконец, мы добрались и до заговора. В книге Владимира Карпова «Маршал Жуков. Опала» приводятся воспоминания еще одного участника событий. Это Дмитрий Суханов, бывший помощник Маленкова. Как оказалось, заговор все-таки был. И даже два.

«Первый готовил Берия на 26 июня, намереваясь с помощью его охраны, приставленной к членам Президиума ЦК, всех их арестовать после просмотра спектакля в Большом театре (об этом коллективном просмотре было принято решение) и после театра всех привезти на Лубянку, ну а дальше предъявить им соответствующие обвинения. И Берия захватывает всю власть в стране».

А затем следует настолько крутой поворот в развитии событий, что аж дух захватывает!

«…Об этом его намерении знали и поддерживали Хрущев и Булганин, с которыми у Берии были очень доверительные отношения.

Дошла информация о замысле Берии и до Маленкова. Он вызвал Хрущева и Булганина к себе в кабинет (по телефону говорить не стал, опасаясь подслушивания) и прямо им заявил, что знает и о заговоре Берии, и об их в нем участии. Хрущев и Булганин думали, что они теперь из кабинета Маленкова не выйдут, а их выведет охрана, которая подготовлена в приемной. Но Маленков в смутное время после смерти Сталина не хотел осложнять обстановку в руководстве партии. Главное было обезвредить Берию. И он заявил Хрущеву и Булганину, что они могут искупить свою вину перед партией и жизнь свою сохранить только активным участием в аресте Берии. Оба поклялись быть верными партии. После этого и как бы для проверки его преданности Маленков поручил Булганину провезти подобранных Жуковым военных в Кремль на своей машине, т. к. у них нет пропусков…»

Ага, получается, заговорщики съели друг друга?!

Нет, не стоит обольщаться. Девяносто девять из ста, что Суханов таким образом мстит Хрущеву: ведь тот впоследствии грубо отпихнул от власти его босса, только и всего… Да и за себя мстит – его при Хрущеве посадили, но не за «политику», а за то, что прикарманил облигации одного из арестованных – надеялся, что того посадят «с конфискацией», а дело это спустя несколько лет вскрылось.

Итак, заседание идет, военные сидят в кабинете Суханова, ждут сигнала.

«А в кабинете Маленкова произошло следующее. Неожиданно Маленков предложил изменить повестку заседания и рассмотреть вопрос о Берии, который хотел совершить государственный переворот.