Берия, последний рыцарь Сталина

«Лаврентий Берия был рожден для грязных дел. Провокатор и жулик проснулись в нем в детские годы, еще в Сухумском начальном училище. Редкая кража или донос совершались без его личного участия – прямого или косвенного. В нем гармонично уживались подлость и мздоимство. Похитив папку с характеристиками-записями о поведении учеников, он подвел классного наставника под увольнение, а сам устроил распродажу документов. Через подставных лиц, разумеется».

Автор этих строк – Антон Антонов-Овсеенко, писатель, знаменитый рекордным количеством грязи, изливающейся со страниц его книг. Согласно официальной биографии, он – сын старого большевика, расстрелянного в 1938 году, да и сам был репрессирован как член семьи «врага народа». В лагерях пробыл, с небольшими перерывами, до 1953 года. В общем, как раз та типичнейшая жертва репрессий, которой принято сочувствовать всем сердцем и сострадать всей душой. Ясно, что ни к наркому внутренних дел, ни к Сталину Антонов-Овсеенко теплых чувств отнюдь не испытывал, и можно понять его желание свести счеты за отца и загубленную молодость. Хотя, с другой стороны… Обратите внимание: всю войну провел в лагере – но не был убит под Москвой, подо Ржевом, на Курской дуге, не умер от голода в блокадном Ленинграде, не сгинул в концлагере, подобно сыну Сталина, не сгорел в танке… Ведь его сверстники на воле не колбасой в мягком кресле объедалися. Впрочем, это к делу не относится, задумаемся о другом.

При ближайшем рассмотрении, при сопоставлении дат обнаруживаются в этой судьбе некоторые весьма любопытные несообразности, те самые нестыковки. Отец Антонова-Овсеенко, небезызвестный старый большевик, был расстрелян в 1938 году, и, соответственно, в том же году сын стал «членом семьи изменника Родины». И в этом малоприятном качестве он год спустя благополучно заканчивает исторический факультет МГПИ – как такое могло случиться? Либо все было не так уж страшно и не всех «членов семей», сажали, либо… либо он отрекся от собственного отца, так надо понимать? А еще через год, когда репрессии уже давным-давно закончились, его вдруг арестовывают как сына «врага народа». Вот уж, что называется, проснулись… Иррациональных объяснений, вроде того, что «органы выжидали», или «машина дала сбой», можно придумать сколько угодно.

Есть, впрочем, и рациональные объяснения такому казусу – например, что роковая аббревиатура «ЧСИР» тут вовсе ни при чем. Его ведь могли арестовать не из-за отца, а по обвинению, совершенному им лично. Что именно он там натворил – мы не знаем, но на определенные размышления наводит тот факт, что освободили его не в 1954–1956 годах, как большинство «политических», а раньше – в 1953-м. Уж не в связи ли с окончанием срока? А посадить могли за что угодно – за банальное воровство или убийство по пьянке. Среди наших политических деятелей есть подобные фигуры – сидел за кражу, а на каждом углу бьет себя пяткой в грудь, что, дескать, за инакомыслие…

К творчеству господина Антонова-Овсеенко мы вернемся еще не раз, но можно сразу отметить и такую странность. Как уже говорилось, по образованию он историк, а не повар или, скажем, агроном. Значит, должен знать, как пишутся исторические книги. Должен знать, что, ссылаясь на какой-либо факт, историк обязан сообщить и источник, где он этот факт откопал. В истории, как в разведке: мало добыть информацию, надо еще и точно указать, откуда она взята. Например, так: «Как рассказывал соученик Берия по Сухумскому училищу Н. Н. своей младшей сестре, подлинные дневники которой опубликованы там-то и там-то». В таком вот аспекте.

Так откуда же товарищ Антонов-Овсеенко берет подробности, коими полнится его книга «Берия»? Написана она смело и уверенно, так, словно автор располагает несокрушимыми доказательствами своих слов, и основана на воспоминаниях неких «старых большевиков, переживших репрессии». Имена их почему-то не называются, хотя, вроде бы, чего им бояться, после ХХ-то съезда?

Тут надо знать, что собой представляют кочующие по нашим историческим книгам эти самые «старые большевики». Сие есть этакий собирательно-страдательный персонаж, на который очень удобно ссылаться, когда надо обосновать то, чему обоснований нет. Какой только бред ни вкладывается в уста этих неназываемых «партийцев» – вплоть до того, что Сталин был отцом собственной жены или что Ленин перед смертью успел сообщить своему повару, что его-де отравили. В девяноста девяти случаях из ста ссылка на неназываемого героя означает, что автор приведенные «факты» просто-напросто выдумал.