Беркут

…Энергетические структуры приближающейся тройки «мутантов» Оля засекла в четыре с минутами утра шестнадцатых суток нашего пребывания в Пятне и подняла нас со Светой… бодрячками, мгновенно отбившими всякое желание спать. Вредничать мы и не подумали — метнулись в душевую, в темпе умылись и метнулись к шмотью, еще с вечера заботливо разложенному на почти собранных рюкзаках. Оделись тоже «бегом». Затем выпили «коктейли», закончили сборы, растащили лавки к стенам и подставили под обрубки ножек стола заранее подготовленные чурбачки. Потом прогулялись по всему срубу, не нашли ни одной забытой вещи и немного подождали. Якуба, прибежавшего предупредить о прибытии «группы эвакуации» его хозяйки.

Следующие минут сорок откровенно скучали — да, мужики шустрили, как могли, но Веретенникова готовилась в дальнюю дорогу заметно медленнее нас. Слава богу, в какой-то момент она все-таки забралась в паланкин, а первая пара «носильщиков» присела на корточки, закрепила ремни, одним слитным движением подняла хитрую конструкцию в воздух и качнулась вперед. Вот тут-то мы и зашевелились — заняли привычные места в образовывающемся ордере, плавно набрали ход и вышли на маршрут.

Кстати, перла группа намного быстрее, чем в предыдущий раз. За счет того, что вторая пара «мутантов» двигалась практически налегке и полноценно отдыхала. Да и мы особо не напрягались: да, наши рюкзаки не были пустыми, но подпорки, давно раскачанные до насыщения, обнуляли их вес, окаменения и водомерки, кидаемые под ноги в автоматическом режиме, не давали вязнуть даже в самых заболоченных местах, а бодрячки, освоенные всеми, с легкостью снимали усталость.

Не путалось под ногами и местное зверье — по дороге к седловине я засек всего четыре «силуэта» зайца.

Да и за ней нас атаковали всего дважды. Особо дурная лесная кошка шестого ранга и барсук-семерочка. Вот и легли, не успев даже квакнуть. Поэтому к бронекатеру, безостановочно молотящему движками в знакомой излучине, подошли почти на полтора часа раньше, чем рассчитывали, подождали, пока Веретенникова и ее Слуги поднимутся на борт, помахали им на прощание, ушли в лес, постояли в чаще до тех пор, пока вдали не затих перестук дизелей, и вернулись к реке.

Девчата, одуревшие от резкого потепления и последние несколько дней мечтавшие поплавать, с гиканьем рванули за подушечки самосбросов и начали раздеваться. Оля сорвала с себя даже белье, взбежала на любимый обрывчик и прыгнула в воду, а ее лепшая подружка, явно жаждавшая последовать столь волнующем примеру, сохранила толику благоразумия. Хотя, на мой взгляд, ее лифчик и трусики толком ничего не скрывали, даже будучи сухими. Впрочем, к наплевательскому отношению мелкой оторвы ко всем традициям и нормам морали я практически привык, поэтому даже не удивился — спокойно разделся, спокойно спустился к воде, спокойно зашел по пояс и… попал. В ручки жены, соскучившейся по «полноценному дуракавалянию».

Изображать старичка мне категорически запретили еще перед началом веселья. Вот я тормоза и отпустил. Да, всего часа на два, зато практически полностью: играл во все, что предлагали девчонки, плавал, нырял, подкидывал их в воздух со своих плечей и катал, крутил с обрывчика заднее и переднее сальто, помогал осваивать эти прыжки подружкам и… усиленно давил в себе желание, появлявшееся при каждом взгляде на прелести супруги.

Ее тоже дико плющило после двухнедельного воздержания. Поэтому в глазах то и дело появлялось Обещание, почти каждое прикосновение дарило ласку, а сосочки, по моим ощущениям, не расслаблялись ни на миг. В общем, перед выходом на берег я остудил воду слабеньким арктическим холодом, но все равно нарвался на игривую шуточку Уфимцевой:

— Игнат, я осознаю, что рискую получить по попе, но промолчать не могу: если ты немедленно не сведешь плечи и не сгорбишь спину, то первой потеряет голову твоя оголодавшая супруга, а следом за ней сойду с ума и я!

— Что, тоже волнует? — спросила Оля со знакомой хрипотцой в голосе, я был вынужден приложить себя бодрячком, а мелкая, по своему обыкновению, сказала правду:

— Обычно — нет. А сейчас между вами пробегают та-а-акие искры…

Я достал из бокового отделения рюкзака полотенце, выпрямился, кинул взгляд на Свету и мысленно вздохнул: ее сосочки тоже затвердели и пытались проткнуть почти прозрачный лифчик!

«Мы друг до друга дорвемся. А ей не полегчает…» — мелькнуло на краю сознания, и я, усилием воли задвинув все волнующие мысли куда подальше, принялся ожесточенно сушить волосы. Потом повернулся к девчатам спиной, чтобы не смущать Уфимцеву, а буквально секунд через пятнадцать совершил поворот градусов на сто десять и поднял голову вверх.

Диск сформировался сам собой, а в тот момент, когда в него на полной скорости впоролся пикирующий сокол,