Беркут (Щегол-3)

— Да, в общем-то, ничего… — после небольшой паузы пробормотала она, нервно облизала тонкие губы и уставилась на Уфимцеву: — Света, скажите, пожалуйста, ваш глубокоуважаемый батюшка может взяться за такую задачу?

Мелкая уверенно кивнула:

— Думаю, да. А я могу провести все замеры на местности и ответить на его вопросы…

…На заимку приперлись в первом часу ночи. Ксения Станиславовна, основательно вымотанная дорогой, через силу поблагодарила нас за помощь в «доставке ее немощного тельца под благословенный магофон шестого ранга», подождала, пока «мутанты» занесут и выгрузят оба неподъемных рюкзака в ее комнату-убежище, отправила их «погулять» и обратилась ко мне с просьбой:

— Игнат, согласно нашим договоренностям, я должна отправить своих людей обратно. Я не отказываюсь от своих слов, но хотела бы оставить одного Слугу на трое-четверо суток. Чтобы он помогал мне во время адаптации моей энергетической системы к местному магофону. А то в нынешнем состоянии я не дойду даже до колодца.

Я представил ее прогулку от дома до колодца и обратно в поле зрения какой-нибудь хищной птицы, мысленно ужаснулся и невольно вздохнул:

— Ксения Станиславовна, прогуливаться к колодцу и обратно тут, мягко выражаясь, очень небезопасно: да, зверье мы повыбили. А хищных птиц — нет. Рекомендованные правила поведения на заимке я перечислю после того, как вы как следует выспитесь, а пока обойдусь одним словом: оставляйте.

Она прижала ладонь к области сердца, жестом подозвала к себе мужика по имени Якуб, сообщила, что он остается с ней, и распорядилась отправить остальных Слуг обратно к катеру.

После того, как они вышли за ворота, снова собралась с силами, «бодренько» пожелала нам добрых снов, оперлась на предплечье «мутанта» и держала спину до тех пор, пока не скрылась за дверью «большого сруба». А там ее энергетическая структура устало сгорбила спину, основательно замедлилась и кое-как доплелась до чего-то вроде ложа.

«Подглядывать» дальше я счел невместным, поэтому поручил контроль за тем сектором Оле и повел команду в баню. Девушки начали срывать с себя одежду еще в сенях. В большую комнату вломились босиком и в одном белье, выхватили из шкафчика полотенца и исчезли в душевой. Я разделся не так быстро, прислушался к себе и решил, что даже очень поздний ужин лучше, чем ничего. Пока дамы мылись, убрал со стола спальник мелкой, разложил столовые приборы, налил во все три кружки «коктейли», достал из термоса Веретенниковых пищевые контейнеры с супом харчо и сдуру открыл. Один.

Уже через несколько мгновений в дверном проеме возникла моя супруга в чем мать родила и хищно поинтересовалась, чем так аппетитно пахнет.

— Супом харчо… — честно ответил я.

— А там всего одна порция или все-таки три? — полюбопытствовала Света, засветив мне личико, правое плечо и — совершенно случайно — большую часть правой груди.

— Я достал три. Хотя видел штук пять или шесть.

— Тогда жди — мы быстро!

— Очень-очень быстро! — уточнила Оля и исчезла. А от силы минут через пять-шесть ворвалась в помещение в одних трусиках и с «тюрбаном» из полотенца на голове.

Я заранее ужаснулся и почти угадал: проголодавшаяся Уфимцева тоже примчалась жрать одетой по самому минимуму, то есть, просто завернувшись в банное полотенце и закрутив волосы в точную копию «тюрбана» старшей подруги. В обморок я, конечно же, не упал. Но мысленно отметил, что Оля с Ирой учат «ребенка» не только хорошему. В этот момент моя благоверная открыла контейнер, и я, снова захлебнувшись слюной, задвинул куда подальше все мысли, не касающиеся еды, вцепился в ложку и подтянул к себе свой.

Следующие несколько минут жил одними вкусовыми рецепторами и ни о чем не думал. Когда первая порция харчо приказала долго жить, понял, что мне жизненно необходима вторая. Но Света оказалась чуточку шустрее и ушла в рывок за миг до того, как я качнулся вперед, чтобы встать из-за стола. Так что секунд через пятнадцать перед нами возникло еще по одному контейнеру, а временно исполняющая обязанности хозяйки плюхнулась на свое место, снова вцепилась в ложку и аж застонала от предвкушения.

— Определенно, кушать надо чаще! — хохотнула супруга. — Особенно на свежем воздухе.

— Угумс… — подтвердила мелкая и напомнила, что мы толком ничего не ели почти целые сутки, зато двигались за троих.

— Ну, так мы ж решили пробежаться налегке… — пробормотал я, почувствовал, что это объяснение никого не убедило, и на всякий случай «повинился»: — Да, виноват — дурацкая была идея…

В этом мире — или конкретно в моей команде? — номер не прошел: Света вспомнила, что эта идея пришла в голову именно ей, и виновато наморщила носик:

— Игнат, до этой глупости додумалась я, а ты предупреждал, что мы дико проголодаемся. Так что извиняться положено мне. Но я не буду. Ибо наелась и млею от счастья. Хотя, по логике, должна сгорать от стыда из-за того, что сижу рядом с вами в одном… вернее, в двух полотенцах. Кстати, о счастье: зарубись мы сегодня со стаей какого-нибудь зверья и пройди по самой грани, оно было бы намного острее. А окажись тут Паша, умерло бы в корчах…