Берлин 1961. Кеннеди, Хрущев и самое опасное место на Земле

По приказу советского лидера был организован самый грандиозный парад и праздник с окончания Второй мировой войны 9 мая 1945 года. Хрущева обуревали столь сильные чувства, что он неожиданно сел в открытый лимузин вместе с Гагариным и его женой, который повез их по Ленинскому проспекту на Красную площадь. На освещенных солнцем улицах их приветствовали толпы людей – на тротуарах, в окнах, на балконах, крышах и деревьях.

С трибуны Мавзолея Хрущев заявил: «Пусть знают все, кто точит когти против нас. Пусть знают, что Юрка был в космосе, все видел, все знает». Он с насмешкой говорил о тех, кто принижал Советский Союз и считал, что русские ходят «голые и босые». Полет Гагарина, по мнению Хрущева, явился подтверждением правильности его руководства страной и сообщил миру о технических возможностях его страны. Крестьянский парень, неграмотный и босой, превзошел Кеннеди и его намного более развитую страну.

Спустя более трех недель Алан Шепард на «Меркурии» стал вторым человеком и первым американцем, побывавшим в космосе.

Вашингтон, округ Колумбия

Среда, 12 апреля 1961 года

Аденауэр, похоже, не мог выбрать более неудачного времени.

Западногерманский канцлер приземлился в Вашингтоне спустя всего несколько часов после того, как Юрий Гагарин благополучно приземлился на парашюте в Казахстане. Аденауэр сидел в Овальном кабинете с президентом, которому не терпелось выпроводить его из города и продолжить подготовку к вторжению на Кубу.

Ситуация осложнялась еще и тем, что Аденауэр прибыл в Вашингтон примерно через месяц после визита Вилли Брандта, бургомистра Берлина, и лидера парламентской фракции социал-демократов Эгона Бара. Это был практически беспрецедентный случай, чтобы новоизбранный американский президент запланировал встречу с представителями оппозиции союзнической страны раньше, чем встретился с национальным лидером, но такова была суть напряженных отношений между Кеннеди и Аденауэром.

Кеннеди сказал Брандту, что «из всего, что Запад унаследовал после Второй мировой войны, Берлин был самой трудной проблемой». Президент сказал, что вообще сомневается в разрешении этой проблемы. «Нам придется жить в этой ситуации», – сказал Кеннеди.

Брандт вошел в число тех, кто сказал Кеннеди, что Хрущев, скорее всего, будет стараться изменить статус Берлина до октябрьского съезда партии. Брандт, желая проверить решительность намерений Запада, сказал, что восточные немцы и русские усилили активность между двумя частями Берлина. Если Советы опять заблокируют Западный Берлин, сказал Брандт, то запасов топлива и продовольствия хватит на шесть месяцев. Таким образом, у Кеннеди будет время, чтобы договориться о выходе из любой сложной ситуации, возникшей в Берлине.

Брандт попытался использовать сорок минут, проведенных в Овальном кабинете, на то, чтобы Кеннеди больше проникся идеей освобождения Берлина. Он назвал Западный Берлин окном в свободный мир, сохранявшим надежды восточных немцев на освобождение. «Эти надежды умрут без Западного Берлина», – сказал Брандт, а американское присутствие является «значительной гарантией» существования города. Брандт почувствовал облегчение, услышав, что Кеннеди впервые отклонил советское предложение об установлении статуса «вольного города» для Берлина, то, что президент, по слухам, поддерживал. Со своей стороны Брандт заверил Кеннеди, что заигрывания его социал-демократов с русскими относительно нейтралитета ушли в прошлое.

Прошел месяц, и переговоры Кеннеди с Аденауэром носили уже более напряженный характер. Кеннеди задал Аденауэру многие из тех вопросов, которые задавал Брандту, но некоторые ответы не удовлетворили президента. На вопрос, есть ли вероятность того, что Советы что-то предпримут в Берлине в 1961 году, Аденауэр ответил, что «может, предпримут, а может, и нет», заметив, что он не пророк. Когда в ноябре 1958 года Хрущев выдвинул шестимесячный ультиматум, сказал Аденауэр, никто не ожидал, что он будет настолько терпелив.

Кеннеди хотел узнать, какой, по мнению Аденауэра, должна быть реакция США, если Советский Союз все-таки подпишет сепаратный мирный договор с Восточной Германией, предположив, что Хрущев сделает это без блокады Берлина.

Пожилой Аденауэр прочел лекцию молодому президенту о том, почему создалась такая сложная ситуация с Берлином. Знает ли президент, спросил Аденауэр, что до сих пор не подписан мирный договор между четырьмя державами и Германией? Известен ли президенту такой «малоизвестный факт», задал он следующий вопрос, что Советский Союз до сих пор сохраняет военные миссии в Западной Германии? Западные союзники просили Аденауэра не слишком распространяться об этом, сказал канцлер, поскольку они тоже оставили миссии в Восточной Германии, которые помогают им собирать информацию.