Берлин 1961. Кеннеди, Хрущев и самое опасное место на Земле

Было понятно, что Запад не придал значения самой представительной встрече коммунистических лидеров, которая прежде всего характеризовалась отупляющими, затянутыми выступлениями представителей восьмидесяти одной партийной делегации со всего мира на протяжении двух недель. Одновременно Хрущев в кулуарах вел работу по нейтрализации китайского вопроса, связанного со стремлением Мао Цзэдуна захватить лидерство в мировом коммунистическом движении, и получению поддержки в партии для новых дипломатических усилий по избранию президентом Кеннеди.

Стратеги советской внешней политики отдавали приоритет двум направлениям – китайско-советскому альянсу и мирному сосуществованию с Западом, причем именно в таком порядке. Министр иностранных дел Андрей Громыко утверждал, что будет ошибкой потерять Пекин, не получив ничего заслуживающего доверия от США. Советское посольство в Пекине сообщило Хрущеву, что китайцы использовали последствия инцидента с U-2 и провал Парижского саммита, чтобы «впервые открыто» выступить против внешней политики, проводимой Хрущевым.

Мао выступал против политики мирного сосуществования с Западом и следовал курсом более глубокой конфронтации и по берлинскому вопросу, и по вопросу развивающихся стран. Китайская делегация приехала в Москву с намерением получить значительную помощь Кремля национально-освободительным движениям.

Теперь, когда отношения с Соединенными Штатами ухудшились, многие советские чиновники в частных беседах высказывали мнение, что Хрущев должен делать ставку на китайцев. Однако только немногие знали, что это было невозможно из-за личной неприязни между Хрущевым и Мао Цзэдуном.

По словам Хрущева, Мао не понравился ему с первого визита в Китай, когда в 1954 году он приехал в Пекин на празднование пятой годовщины Китайской Народной Республики. Хрущев был недоволен всем, от бесконечных чайных церемоний до, по его выражению, вкрадчивой, лицемерной любезности хозяина. Мао настолько явно демонстрировал во время переговоров нежелание сотрудничать, что по возвращении в Москву Хрущев пришел к выводу, что «конфликт с Китаем неизбежен».

Когда спустя год на встрече в Москве канцлер Западной Германии Конрад Аденауэр выразил беспокойство по поводу нарождающегося советско-китайского союза, Хрущев ответил, что исключает возможность союза и сам испытывает беспокойство относительно Китая. «Их уже шестьдесят миллионов, и каждый год прибавляется еще двенадцать… – сказал он. – Нам надо заботиться о повышении уровня жизни нашего народа, нам надо вооружаться как американцы, а мы все время что-то делаем для китайцев, которые сосут нашу кровь, как пиявки».

Хрущева потрясла готовность Мао развязать войну с Соединенными Штатами, невзирая на разруху, которую она принесет. Мао убеждал Хрущева, что они одержат победу. «Какой бы ни была война, обычной или ядерной, мы одержим победу, – сказал Мао Хрущеву. – Мы можем потерять триста с лишним миллионов людей. И что с того? Такова война. Пройдут годы, и мы нарожаем больше детей, чем когда-либо прежде». Хрущев назвал Мао «безумцем на троне».

После того как в 1956 году Хрущев отрекся от Сталина и разоблачил его культ личности, отношения стали еще более напряженными. «Они приняли это на свой счет, – сказал Хрущев. – На съезде Сталина разоблачили и обвинили в расстреле сотен тысяч людей и в злоупотреблении властью. Мао Цзэдун следует по стопам Сталина».

К июню 1959 года отношения еще больше ухудшились, поскольку Хрущев не только не выполнил обещания передать китайцам образец атомной бомбы и технологию ее производства, но и принимал меры по улучшению отношений с американцами. Мао объяснил товарищам по партии, что Хрущев предал коммунизм ради заключения договоров с дьяволом.

В 1959 году вскоре после визита в Соединенные Штаты Хрущев приехал в Пекин на празднование десятой годовщины Китайской Народной Республики. Вместо того чтобы просто поздравить Мао с революцией, Хрущев использовал официальный банкет, чтобы с гордостью заявить о том, что он ослабил международную напряженность благодаря «духу Кемп-Дэвида».

В этот приезд Хрущева во время переговоров Мао беспрерывно курил и пускал дым в лицо Хрущеву, хотя знал, что советский лидер не терпит табачного дыма, и насмехался над ним, называя его речь несвязной. Старания Мао оскорбить Хрущева достигли предела, когда для продолжения переговоров Хрущева пригласили в открытый бассейн. Мао был прекрасным пловцом, и, пока он нырял и плавал, Хрущев барахтался в воде, держась за спасательный круг, который ему бросили помощники Мао. Вернувшись домой из бассейна, Мао сказал своему врачу, что от души поиздевался над Хрущевым.