Берлин

Я была совершенно изумлена и думала, а не сошла ли я с ума. Казалось, он говорит маниакально высоким голосом, я извинилась и поплелась по коридору в ванную. Зашла и застыла, глядя на себя в зеркало. Лицо было обычным, но сердце колотилось с бешеной скоростью. Подмышки вымокли. Я вернулась к нему, делая вид, что все хорошо, и он продолжил объяснения. Спустя недолгое время меня охватила такая паника, что я вскочила и заявила, что мне надо срочно идти – «встреча с выпускником, я давно обещала, прости, только что вспомнила!». Я перешла улицу и вернулась домой. Экран телефона был странным на ощупь, пальцы онемели и тряслись, я едва могла печатать. «Кому звонить?» – думала я. Точно уж не Себастьяну. К тому времени мы расстались. Не помню его причину – он очень постарался придумать объяснение, от которого мне будет не так больно, – но я понимала, что реальным поводом было то, что я ужасная девушка и все время обманывала его. Я позвонила уже спавшей маме и сказала: «У меня кошмарный приход», – и она посоветовала поджарить кусок хлеба и выпить молока, все в порядке, такое с каждым случается. Я шла и щипала себя, чтобы удостовериться, что физически я все еще жива, то и дело смотрела, сколько времени. Несколько часов спустя мне стало лучше, но я поклялась больше не курить траву.

* * *

Я быстро допила свой коктейль, прикончила вторую порцию и смешала третью. Кэт отправилась еще за выпивкой, мы с Ларсом остались одни. Он прижался ко мне бедрами. Я не подала вида и принялась рассказывать ему историю с разбитым окном. Он пялился на меня, я избегала его взгляда. Я хотела вызвать у него желание. Его связь с красивой, холодной Кэт придала бы мне налет престижа, как будто мы с ней на одном уровне, сделаны из того же теста. Я хотела, чтобы он повернулся и поцеловал меня, но вернулась Кэт. Она села рядом и предложила выпить, и тут я перекинула руку ей на плечи, как бы компенсируя свои злые намерения.

– Итак, малышка Кей, как у тебя дела? – промямлила я.

– Эммм, прекрасно, прекрасно, ты в порядке?

– Да, я супер! Супер. Хочешь по шоту?

– Нет, спасибо!

– Да ладно, давай!

– Нет, прости. – Она сбросила мою руку, я выпила шот водки, лицо загорелось. Было стыдно, несдержанно, пьяно. Она заскучала и стала перебирать пальцы, ковырять кожу у ногтей, которая и так была розовая и ободранная.

– Со мной сегодня такое случилось!

Я рассказала о встрече с Себастьяном в своем стиле – раздувая и приукрашивая.

– А потом пришлось заскочить в этот дерьмовый бар и выпить для успокоения. Мы расстались несколько лет назад, но я всегда знала, что он вернется в мою жизнь. Не знаю, как сказать, но между нами остается это напряжение, будто не все кончено, понимаешь? – Она кивнула. – Я понятия не имела, что он в Берлине, – солгала я, – но да, теперь точно, надо ему написать, в смысле, странно делать вид, будто я его не видела. Скажи, что мне делать?

– Конечно, написать ему!

– Думаешь?

– Ну, это было бы логично. Ты в новом для себя городе, без друзей, можешь написать ему. В худшем случае он ничего не ответит, так ведь?

– Или напишет что-то ужасное…

– Ага, но если так, тогда ты поймешь, что он вообще не стоит внимания.

– Ладно, ладно, ты права. Как насчет «Привет, Себ, как ты? Я теперь живу в Берлине и, кажется, видела тебя в Кройцберге? Дай знать, если это был ты. Надеюсь, у тебя все хорошо».

Я нашла его профиль, нажала на иконку сообщения и отправила это. К тому времени так воняло травой, что аж глаза резало. Кэт что-то рассказывала, и я даже отвечала, но все еще думала о Себастьяне. Сердце ухало, вздохи были частыми и неглубокими. Я взяла еще шот водки успокоиться. Остудить нервы. Ларс принес еще выпивки. Моя на вкус была как моющее средство. Я отпила еще и поняла, что меня вот-вот вырвет. Встала, все еще улыбаясь, челюсти были сжаты до предела. Я успела как-то выбраться из квартиры до того, как меня вырвало на лестничной площадке. Заблевала весь пол, который так старательно вымыл хаусмайстер. Я вышла через главный вход в подъезд, меня снова вырвало. Я стояла крючком несколько минут, рвотные позывы приходили волнами, потом наступило облегчение. Я очищаюсь от прошлого, убеждала я себя. Я вытерла рот тыльной стороной ладони и отправилась в шпэти, где купила пакетик орешков в сахаре, большую упаковку попкорна, M&M’s, бутылку диетической колы и банку «Нутеллы» на всю семью. Продавец все это упаковал, и я поехала домой в темноте, балансируя на велосипеде с двумя шуршащими оранжевыми пакетами на ручках, от шпэти, мимо POST-ANAL-матраса, через мост, к «Алди» и домой.