Берлин - 45

В ходе Белорусской операции снабжение горючим было порой настолько плохим, что приходилось выдавать армиям микродозами — по 30–40 т при потребности в 300–400 т. Не число автомашин, а количество горючего было причиной перебоев в подаче войскам боеприпасов и другого боевого имущества. По той же причине в ряде случаев снижалась боевая активность танковых и артиллерийских частей[150]. Например, 27 июля 1944 г. значительная часть артиллерии 28-й армии отстала, потому что не было горючего[151]. 3-й танковый корпус 2-й танковой армии не мог вести активных боевых действий под Варшавой, так как не имел дизельного топлива, и вся танковая армия фактически перешла к обороне на подступах к Варшаве [курсив мой. — С. М.].

29 июля 1944 г. 6-я воздушная армия, имевшая в своём составе 1400 самолётов и превосходившая противника в два-три раза, произвела всего лишь 95 самолёто-вылетов, а 30 июля — 232 самолёто-вылета.

Со стороны центра принимались энергичные меры к тому, чтобы пополнить запасы горючего на фронтовых складах. С разрешения начальника тыла Красной армии начальник ОСГ 1-го Белорусского фронта полковник Н. И. Ложкин сформировал 20 фронтовых железнодорожных «вертушек» на 1000 т горючего каждая. Смысл этого мероприятия состоял в том, что поезд цистерн закреплялся за нашим фронтом, во главе его стоял офицер службы ГСМ фронта, который сопровождал поезд до Баку или Грозного, там принимал меры к быстрейшему наполнению его горючим, а затем в пути всеми правдами и неправдами «проталкивал» вверенный ему поезд. Доставив его до фронтового склада ГСМ, офицер быстро сливал горючее и снова отправлялся в Баку или Грозный».

В ходе Белорусской наступательной операции только моторы 1-го Белорусского фронта поглотили более 100 000 тонн горючего. Размышляя о действиях своего фронта в ходе операции «Багратион», Антипенко заметил: «Начальник тыла всегда за всё в ответе. Его сила — в умении сохранить резервы до самого конца операции».

Как известно, кризисные ситуации в период наступления возникают на финальной стадии марша, когда войска уже не просто устали, а выдохлись, израсходовали свой наступательный ресурс, и материальный, и моральный. Противник это знает и старается именно в этот момент мощной контратакой, заблаговременно накопив достаточное количество сил, восстановить утраченные позиции. История боёв 1-го Белорусского фронта сохранила эпизоды, когда командующий и его штаб не сразу давали добро на захват плацдарма на исходе наступления. Плацдарм был нужен. Очень даже нужен. Для обеспечения нового рывка вперёд. Но одно дело его захватить. С ходу перемахнуть водную преграду, иногда по мосту, который впопыхах не успел взорвать или сжечь противник. Но потом начиналось главное — плацдарм надо было удерживать и по возможности расширять. Однако именно в это время приходил в себя противник и предпринимал, как говорят штабные, ряд мер к ликвидации плацдарма.

Одиннадцатого июля 1944 года, когда войска уже добивали остатки боеприпасов, а танки наступавших частей дожигали последнюю заправку горючего, 65-я армия генерала П. И. Батова своими авангардами подошла к реке Шаре.

Маршал Рокоссовский выслушал доклад командарма и спросил:

— Что не веселы, Павел Иванович?

— Вот какое дело, Константин Константинович. Пе-репрыгнуть-то через Шару я перепрыгну. Но как удержать плацдарм, ума не приложу. Артиллерия без снарядов, танки без солярки, в ротах последние гранаты раздали. Спихнут они меня в реку…

— Сколько вам нужно грузов и каких, чтобы захватить плацдарм за Шарой и прочно удерживать его?

Генерал Батов тут же назвал заранее заготовленные цифры.

— Хорошо. Сейчас выезжаю к вам. От вас по телефону переговорю с Антипенко. Пока за Шару не суйтесь.

С КП Батова Рокоссовский позвонил своему заместителю по тылу:

— Николай Александрович, можем ли мы в самое ближайшее время подать Батову пятьсот тонн боеприпасов?

Генерал Н. А. Антипенко молчал. Только когда маршал переспросил, он произнёс:

— Да, слушаю.

— От этого зависит судьба всей операции. Не требую от вас немедленного ответа, чтобы не получить опрометчивый ответ. Подумайте. На подсчёты вам даю два часа. Если нет такой возможности, так прямо и скажите. Я задержу дальнейшее продвижение войск.

Антипенко со своими офицерами тут же кинулись «снимать остатки». Оказалось, снаряды есть, патроны и гранаты — тоже. Если горючее перенаправить в 65-ю, то и его хватит. Переговорили с командирами автомобильных полков. Выехали в расположение, выступили перед водительским составом: «Все, кто не выпадет из графика, будут представлены к правительственным наградам».