Берлин-Александерплац

Если, к примеру, погонят тебя на войну, а ты и не знаешь, за что воевать идешь, — сам виноват и поделом тебе. Не говори тогда, что война без тебя началась! Гляди в оба — ты не один на свете. Это от дождя и града прятаться надо, тут уж ничего не поделаешь. Но есть немало других вещей на свете, которым можно противостоять.

Раньше-то я все кричал — судьба да судьба. А теперь понял: все на судьбу валить, много чести ей будет. Нет, надо присмотреться к тому, что тебе жить мешает, засучить рукава и смести все это до основания.

Гляди в оба, не зевай, ты не один на свете — с тобой тысячи и тысячи других. Не зевай, а прозеваешь — на себя пеняй, на смех поднимут, а то и на штыки.

За спиной Франца — неумолимая дробь барабанов. Вперед, вперед, бодрым шагом в поход, с нами сто музьн кантов идет, и в зарю и в закат — видим ранней смерти взгляд.

Биберкопф — простой, незаметный труженик. И думает он теперь — теперь мы что знаем, то знаем. Дорого нам досталась эта наука.

Вперед, вперед к свободе! Да сгинет мир насилья!

Вперед заре навстречу! В ногу левой, левой, левой!

Вперед, вперед бодрым шагом в поход, с нами сто музыкантов идет.

Музыканты играют — рам та-та-там, та-та-там, та-та-рим.

Иному удача, но плохо другим.

Один устоял, а другой недвижим.

Один бежит дальше, но трупы за ним, та-та-там, тара-ра-рим.