Берлин-Александерплац

Ну и потный же мужчина попался, скорей бы от него отделаться; ишь шкура тюремная, убрался бы поскорей. Она постучала в соседнюю дверь.

— Фрау Призе, да угомонитесь вы на минуточку. Мне тут надо с одним господином переговорить по важному делу.

Ну вот, все в порядке. Отчизна, сохрани покой. Иди приляг на грудь мою; но скоро я тебя выставлю, бродяга.

Зарывшись головой в подушку, она думала: на желтые полуботинки можно новые подметки поставить, верха еще хорошие. Киттин новый жених за две марки сделает, если Китти позволит, я ведь не стану его отбивать, он кстати и выкрасит их в коричневый цвет под тон коричневой блузки; положим, блузка уже сносилась, годится только на заплатки, но можно и поносить еще — только бант разгладить спереди; надо сказать фрау Призе, пока печку не загасила. Что она там стряпает нынче? — Женщина потянула носом: — Ага, жареную селедку с луком.

В голове Франца кружились обрывки каких-то стишков — считалка, что ли, ничего не понять: суп готовишь, фрейлейн Штейн, дай мне ложку, фрейлейн Штейн. Клецки варишь, фрейлейн Штейн, дай мне клецок, фрейлейн Штейн… Ты считал, и я считал — я бежал, а ты упал. Он громко застонал и спросил:

— Противен я тебе небось?

— С чего ты взял? Ну-ка, даешь любовь на пятачок… — Он отвалился от нее в постель, кряхтел, стонал…

Женщина потерла себе шею.

— Ой, лопнуть можно со смеху! Ну, полежи, ты мне не мешаешь. — Толстуха хохотала, потягиваясь всем телом, потом спустила на пол туго обтянутые чулками ноги. — Я тут, ей-богу, ни при чем!

Вон, на улицу! А дождь льет и льет. Подумаешь, большое дело! Возьмем другую. Но вперед хорошенько выспаться. Франц, ты ли это, что с тобой стряслось?

«Половая потенция возникает как результат взаимодействия трех факторов: а) желез внутренней секреции, б) нервной системы, в) половых органов.

На половую потенцию воздействуют следующие железы внутренней секреции: гипофиз, щитовидная железа, надпочечники, предстательная железа, семенные пузырьки и придаток яичка. Решающее значение для всей системы имеет, однако, половая железа. Вырабатываемые ею гормоны приводят в движение весь половой аппарат — от головного мозга до половых органов. То или иное эротическое впечатление порождает соответствующее возбуждение в коре головного мозга, которое передается в промежуточный мозг, а оттуда в вегетативную нервную систему. Однако прежде чем выйти за пределы головного мозга, сексуальному возбуждению приходится преодолеть тормозящее действие целого ряда факторов, главным образом психического свойства, как-то: соображения морального порядка, неуверенность в собственных силах, боязнь оскандалиться, страх перед венерическими заболеваниями, нежелание иметь детей. Все эти факторы играют большую роль».

* * *

А вечером айда на Эльзассерштрассе. Нечего канителиться, стесняться нечего. «Сколько за удовольствие, фрейлейн?» А хороша брюнеточка, и бедра у нее — честь честью… Пальчики оближешь. «У каждой барышни есть кавалер, каждая любит на свой манер…»

— Ишь ты какой веселый! Наследство получил?

— А ты думала! Имеешь шанс заработать талер.

— Идет!

Но все-таки жутковато.

А потом, у нее в комнате… Комнатка ничего себе, чистенькая, опрятная, цветы за занавеской… Даже граммофон есть, и она ему что-то спела, сняв блузку, в вискозных чулках от Бемберга, и глаза у нее черные, как ночь.

— Знаешь, я певица, пою лирические песенки. Спросишь — где? Где вздумается. Сейчас вот я без ангажемента. Хожу по пивным, которые получше, и предлагаю свои услуги. И потом, у меня есть боевой номер. Гвоздь программы… Ай, щекотно!

— Ну, ладно тебе, не ломайся…

— Нет. Убери руки, все испортишь. Мой боевик — ну, милый, не надо! — состоит в том, что я устраиваю аукцион, а не какой-нибудь тарелочный сбор. У кого есть деньги, может меня поцеловать. Ловко, а? Тут же, при публике. Не дешевле, чем за пятьдесят пфеннигов. Ну, и платят. А ты думал, что? Вот сюда, в плечо. Можешь сам попробовать.

Она надевает цилиндр, подбоченясь поводит бедрами и кукарекает ему прямо в лицо: «Теодор, скажи, о чем ты мечтал, когда вечером на улице ко мне приставал? Теодор, скажи, что ты думал потом, когда звал меня на ужин с вином?»

Сев к нему на колени, она закурила сигарету, которую ловко вытащила у него из жилетного кармана, заглянула ему в глаза, ласково потерлась ухом о его ухо и проворковала нежно:

— Я тоскую по родному краю, и тоска мне сердце разрывает… Как все пусто кругом, где ты, мой родимый дом…

Продолжая напевать, она ложится, потягиваясь, на кушетку. Курит, гладит его волосы, смеется.