Берлин, май 1945

«Добрый вечер, веселая минута, здравствуй, мой дорогой муж Николай Петрович. Шлю я тебе свой сердечный привет и желаю всего хорошего в вашей жизни, а главное, в ваших боевых успехах. Коля, еще шлют тебе привет ваши милые дочери Таня и Люда».

Жена писала Куркову обстоятельно и просто. И в том, как она оберегала его от всех своих тягот и переживаний, видна была верная и добрая душа. Если и сообщит что-либо тяжелое, так и то уже миновавшее: «Коля, Люда у нас очень болела, а теперь опять бойкая». И ни стона, ни жалобы, ни просто вздоха. «Коля, мы время проводим быстро. Сначала дрова рубили, потом в огороде копали».

Письма заканчивались почти одинаково: «Пиши, Коля, чаще. Письма редко ходят. Когда письмо придет, и мы очень рады и благодарим вас за письмо. Коля, пока до свиданья, остаемся живы, здоровы, того и вам желаем. Целуем мы вас 99 раз, еще бы раз, да далеко от вас».

Курков участвовал в штурме имперской канцелярии, одним из первых ворвался в здание и был смертельно ранен эсэсовцем из личной охраны Гитлера. Это произошло, когда над рейхстагом уже был водружен красный флаг.

Последняя задача

«Оборонять столицу до последнего человека и последнего патрона, – говорилось в немецком приказе. – …Борьба за Берлин может решить исход войны». Приказ предписывал «драться на земле, в воздухе и под землей, с фанатизмом и фантазией, с применением всех средств введения противника в заблуждение, с военной хитростью, с коварством, с использованием заранее подготовленных, а также всевозможных подручных средств».

Баррикады, рвы, завалы, надолбы и ежи должны были остановить продвижение танков. Бетонированные сооружения и крупные здания превращены в опорные пункты, их окна – в бойницы. Неисправные танки, но с уцелевшей пушкой, а зачастую и неповрежденные, закапывали в землю, превращая их в сильные огневые точки.

«Необходимо максимально использовать преимущества, вытекающие из того, что борьба будет вестись на немецкой территории, а также то обстоятельство, что русские в массе своей, очевидно, будут испытывать боязнь перед незнакомыми им огромными массивами домов. Благодаря точным знаниям местности, использованию метрополитена и подземной канализационной сети, имеющихся линий связи, превосходных возможностей для ведения боя и маскировки в домах, превращению комплексов зданий – особенно железобетонных строений – в укрепленные опорные пункты обороняющийся становится неуязвим для любого противника».

* * *

«На штурм! К полной и окончательной победе, боевые товарищи!» – призывало воззвание Военного совета 1-го Белорусского фронта.

* * *

Огромный незнакомый город. Дым пожаров застилал его очертания, кварталы развалин придавали ему фантастический облик.

Без малого шесть лет тому назад отсюда началось преступное, невиданное по жестокости нашествие на Европу. Война вернулась сюда…

* * *

Убитый немецкий солдат. Быть может, он яростно, стойко сражался, все еще слепо преданный фюреру.

А может, и так: он был сыт по горло войной, но подчинялся обстоятельствам, воле тех, кто все еще распоряжался его жизнью для того лишь, чтобы бессмысленно жертвовать ею.

* * *

Река Шпрее.

Сколько раз в самые ненастные дни войны бойцы твердили: мы еще дойдем до Берлина, мы еще поглядим, что это за речка такая – Шпрее.

Свершилось.

Извилистая, с высокими берегами, Шпрее, как и другие реки, каналы, озера в городе, осложняла продвижение наступающих частей. Пороховая мгла, дым и пыль плотной завесой, причудливо подсвеченной отблесками пожаров, стояли над рекой. А там, за Шпрее – правительственный квартал, особый девятый сектор обороны, где шли тяжелые бои.

* * *

На щитах, указывающих направление движения, на танках, на снарядах, заряжающих пушки, и на стволах орудий – выведенная краской надпись: «На рейхстаг!» Он был у всех на уме в те дни в Берлине. Место заседаний высшего законодательного органа.

С ним связана одна из зловещих современных провокаций – поджог рейхстага в 1933 году.

Овладеть рейхстагом, водрузить на его куполе красное знамя – это значит оповестить мир о победе над фашизмом, над Гитлером.

29 апреля войска нашей 3-й ударной армии под командованием генерал-полковника Кузнецова подошли к Кенигсплац, на которую фасадом с шестью колоннами выходит серое здание рейхстага.

Внимание группы разведчиков обращено не на рейхстаг, а на продвижение частей к Вильгельмштрассе, к имперской канцелярии, находящейся в пятистах метрах от рейхстага. Перед разведчиками поставлена задача – последняя задача войны: захватить Гитлера.