Берлин — Париж: игра на вылет

Но, с другой стороны, на пути его и Председателя замыслов громоздились дичайшие технические проблемы. Со своевременной передачей информации, к примеру. Здесь тебе ни интернета, ни мобильной и спутниковой связи, ни даже чемоданчика «радистки Кэт». Максимум удовольствия: линейные телеграфные станции, до которых вовремя добраться — отдельная тема, а делать это предстояло регулярно. Короче: «Морзянка, сэр…»

Между прочим, в работе боевой группы в чужой стране главное — это даже не точное выполнение возложенной на нее задачи и отход «не наследив». Главное, чтобы в Центре, в случае «облома», понимали: когда, где и по каким причинам миссия провалена, а группа, или ее часть, уничтожена противником. Как в связи с этим выразился Зубатов: «У нас нет интереса дважды наступать на одни и те же грабли. Подобное развлечение — для особо одаренных клинических идиотов».

Вот почему Председатель категорически настоял на обязательных кодированных «квитанциях» с телеграфа по маршруту «командировки». В Конторе должны точно знать: где их люди находятся, куда и когда прибудут на очередном ее этапе. Так что сам факт появления Максимова на берлинском вокзале Василия сильно не удивил.

Кстати, дело тут было не столько в «плановых показателях эффективности работы» или понятном лозунге «своих не бросаем». Дело было в проклятой экономике, несмотря на то, что все финансовые потребности Конторы до сих пор удовлетворялись в полном объеме. Но это — сегодня, поскольку сам царь-батюшка кровно заинтересован в высокой эффективности работы его опричников, а в верхнем ящике его письменного стола, рядом с томиками Макиавелли и Карлейля, прижился изданный в Лондоне цитатник Сунь Цзы.

«…Знание противника наперед невозможно получить от богов и путем вычислений.

Знание положения противника можно получить только от людей. Поэтому для армии нет ничего более важного, чем ее шпионы. Нет больших наград — чем для шпионов. Нет дел более секретных, чем дела шпионские. Не обладая совершенным знанием, ты не сможешь пользоваться шпионами. Не обладая гуманностью и справедливостью, ты не сможешь применять шпионов. Не обладая тонкостью и проницательностью, не сможешь получить от шпионов действительный результат. Поэтому только просвещенные государи и мудрые полководцы способны делать своими шпионами людей высокого ума. И с их помощью они непременно совершают великие дела. Пользование шпионами — самое существенное на войне. Именно они — та главная опора, полагаясь на которую действует армия…»

Но это — сегодня. А как-то оно будет завтра? Кто знает? Постоянны только временно вбитые гвозди…

Подготовка разведчика-диверсанта, действующего за рубежом в формально пока еще мирное время, стоит подороже любого навороченного «Роллс-Ройса» и требует далеко не двух-трех недель. Каждый такой офицер — это не одноразовый «камикадзе», вроде тех предателей из бывших советских военнопленных, которых Абвер «выпекал» десятками и даже сотнями в годы Великой отечественной для диверсий в нашем оперативном тылу. Он — элитный боец, «штучный товар ручной работы». Хотя и получает перед очередной командировкой под соответствующую подписку ампулу с цианидом, поскольку не имеет права попадать в плен.

Причем, на боевое задание уходит группа, где «пара» — базовая тактическая единица: одиночкам тут не место. Агенты-диверсы — командные игроки, они не «кроты», не глубоко законспирированные нелегалы-резиденты. А за супергероями-индивидуалами с лицензией на убийство — милости просим в сказки про Джеймсов Бондов и Джейсонов Борнов…

* * *

— Здравствовать и тебе, Евгений Яковлевич! Ты здесь, в неметчине, дело пытаешь, или от дела лытаешь? — отвечая на крепкое рукопожате и приветствие Максимова, по-дружески подмигнув, с легким полупоклоном осведомился Балк.

— Пытаю, пытаю, Василий Александрович. Сам знаешь, работа теперь наша такая, пытать, — невозмутимо отшутился подполковник, — Но подробности чуть позже, с Вашего позволения. Пойдемте, моторы ждут. Я снял два номера в «Бельвю». Там и пообедаем.

— Гранд, что на Потсдамской площади?

— Да, он самый. И если нашу «могучую кучку» тамошние дамы полусвета примут за компанию охочих до амурных приключений заезжих иностранцев, разве будет что-то в этом противоестественного?