Берлинская ночь (сборник)

Я перешел к ящикам с картотекой и обнаружил, что они в основном пусты, за исключением одного, который содержал информацию о пациентах до сорокового года. Казалось, что шкаф с тех пор и не открывали. Это выглядело весьма странно, так как дантисты обычно скрупулезно ведут записи. И в самом деле, до сорокового года Хайм заботился об этом: в карточках пациентов содержалась полная информация об оставшихся зубах, пломбах и вставленных зубах каждого из них. «Он что, просто стал небрежным, – подумал я, – или при такой ничтожной практике столь тщательные записи перестали иметь смысл? И почему, интересно, в последнее время стольким людям потребовалось полностью удалить зубы»? Действительно, война многих, включая меня, оставила с плохими зубами. В моем случае это было наследие годичного голодания в советском плену. Но тем не менее мне пока удавалось сохранить полный набор. И таких, как я, было множество. Зачем тогда Кенигу, который, как я припомнил, говорил, что раньше у него были отличные зубы, вырывать их все подряд? Или просто он имел в виду, что зубы у него были хорошими до того, как испортились?

Конечно этих зубных ребусов даже Конан Дойлу не хватило бы на короткий рассказ, но я был озадачен.

Операционная мало отличалась от любой другой, которую мне доводилось видеть раньше. Возможно, немного грязнее, но ведь все теперь было уже не таким чистым, как до войны. Кроме черного кожаного кресла имелся большой баллон с газом для анестезии.

Я отвернул кран у горловины баллона и, услышав шипение, завернул его снова. Казалось, все в полном порядке.

За закрытой дверью находился склад, там меня и нашел Белински.

– Что-нибудь обнаружил? – спросил он.

Я рассказал ему об отсутствии записей.

– Ты прав, – сказал Белински, будто его что-то здорово позабавило, – это совсем не по-немецки.

Я направил фонарик на складские полки.

– Привет, что это тут у нас? – Он коснулся стального баллона, на котором сбоку значилась химическая формула: H2SO4.

– На твоем месте я не стал бы лезть, – предупредил я. – Эта штучка не из химического набора для школьников. Если не ошибаюсь, это – серная кислота. – Я направил луч фонарика на ту часть баллона, где были написаны слова: «Очень опасно». – И здесь ее достаточно, чтобы превратить тебя в пару литров животного жира.

– Кошерного, надеюсь, – сострил Белински. – Для чего дантисту целый баллон серной кислоты?

– Он кладет в нее на ночь вставные зубы.

На полке рядом с баллоном громоздились один на другом стальные лотки, формой напоминавшие почки. Я взял один и поднес его к свету фонарика. Мы оба уставились на нечто похожее на горсть мятных таблеток странной формы, слипшихся, будто их пососал, а затем отложил на потом какой-то отвратительный мальчик. Вот только на некоторых из них засохла кровь.

Нос Белински сморщился от отвращения.

– Что это, черт возьми, такое?

– Зубы. – Я передал ему фонарик и взял с подноса один из острых белых предметов, чтобы поднести его к свету. – Удаленные зубы. Причем несколько наборов.

– Ненавижу дантистов, – прошипел Белински. Он порылся в своем жилете и нашел зубочистку, чтобы пожевать.

– Видимо, они, как правило, оказываются в баллоне с кислотой.

– Ну и что? – Белински заметил мой интерес.

– Какой дантист захочет заниматься только полными удалениями? – спросил я. – А между тем книга приема полна записями именно на эту процедуру. – Я повертел в руках зуб. – Никогда бы не сказал, что с этим коренным что-то не так. Его даже и не пломбировали.

– Похож на совершенно здоровый зуб, – согласился Белински.

Указательным пальцем я потрогал липкую массу на лотке.

– Такой же, кстати, как и все остальные. Я не дантист, но все-таки не понимаю, зачем вытаскивать зубы, которые даже не были запломбированы?

– Может, Хайм занимался чем-то вроде штучной работы. Может, этому парню просто нравилось вытаскивать зубы?

– Причем это ему нравилось куда больше, чем вести записи. О его недавних пациентах нет никакой информации.

Белински взял другой почкообразный лоток и стал изучать его содержимое.

– Еще один полный набор, – доложил он. В следующем лотке что-то начало перекатываться, точно крошечные шарики подшипника. – Так, а что у нас здесь? – Он взял один и заинтересованно его осмотрел. – Если не ошибаюсь, в каждой из этих маленьких конфеток содержится доза цианистого калия.

– Смертельные таблетки?