Берлинская ночь (сборник)

Чувство осторожности заставило меня сдержаться, прежде чем я ответил. Артур Небе – умный человек. До войны, возглавляя уголовную полицию, он по праву считался самым выдающимся полицейским в Германии. Было бы слишком рискованно давать ему ответ в том духе, что я вознамерился убить капитана американской армии. Небе мгновенно подмечал мельчайшую особенность, заслуживающую расследования, там, где другие видели только руку капризного провидения. Я слишком хорошо его знал, чтобы поверить, будто он забыл, как однажды поручил Беккеру расследование убийства, которое вел я. Любой намек, каким бы случайным он ни казался, на связь между смертью одного американского офицера, касающейся Беккера, и смертью Другого, касающейся меня, – и, я не сомневаюсь, Небе без колебаний отдал бы приказ убить меня. Нет, довольно одного убитого американского офицера, двое – слишком большое совпадение. Поэтому я пожал плечами, закурил и сказал:

– Что можно сделать, как удостовериться, что это она, а не он получит оплеуху? Американские офицеры не любят, когда их бьют, а уж тем более если их бьют капустники. Одна из привилегий завоевателя состоит в том, что вам не нужно получать всякое дерьмо от побежденного противника. Не могу представить, что вы забыли об этом, герр группенфюрер. Это вы-то?

Я наблюдал за его улыбкой с любопытством. То была хитрая усмешка на лице старой лисицы, однако его зубы походили на настоящие.

– Ты поступил мудро, – сказал он. – Нехорошо убивать американцев. – Подтвердив мои опасения, он после длинной паузы добавил: – Помнишь Эмиля Беккера?

Было бы глупо изображать мучительное воспоминание: он меня слишком хорошо знал.

– Конечно, – быстро ответил я.

– Это его девушку Кениг приказал тебе убить. Вернее, одну из его девушек.

– Но Кениг сказал, что она работала на МВД, – нахмурился я.

– А она и работала. И Беккер тоже. Он убил американского офицера. А раньше пытался проникнуть в Организацию.

Я медленно покачал головой.

– Возможно, он плут, – сказал я, – но не могу себе представить Беккера в роли шпиона Иванов. – Небе настойчиво закивал. – Здесь, в Вене? – Он кивнул опять. – А Беккер знал, что ты жив?

– Конечно нет. Мы время от времени использовали его для небольшой курьерской работы. Но это было ошибкой. Беккер стал торговцем на черном рынке, как и ты, Берни, причем довольно удачливым, как оказалось. Но он заблуждался относительно своей собственной значимости для нас, думал, что находится в самом центре очень большого пруда. Но его даже на берегу-то не было. Честно говоря, если бы в середину пруда упал метеорит, то Беккер не заметил бы даже и ряби от него.

– Как вы его раскололи?

– Все рассказала его жена. Когда он вернулся из советского лагеря для военнопленных, мы подослали к нему домой наших людей, чтобы прощупать, нельзя ли его завербовать в Организацию. Самого Беккера они дома не застали, к тому времени он уже оставил семью и жил здесь, в Вене. Зато жена Беккера много чего порассказала об отношениях Беккера с русским полковником из МВД. По каким-то причинам – скорее всего, из-за нерасторопности некоторых людей, работающих на нас, – это произошло до того, как соответствующая информация поступила к нам сюда, в Вену. К тому времени Беккер был уже завербован.

– Так где же он теперь?

– Здесь, в Вене. В тюрьме. Американцы собираются судить его за убийство и наверняка повесят.

– Как это, должно быть, удобно для вас! – сказал я, решив немного рискнуть. – На мой взгляд, очень удобно.

– Профессиональный инстинкт, Берни?

– Лучше назвать это интуицией, тогда, окажись я не прав, не буду выглядеть дилетантом.

– Все еще доверяешь своему нутру, да?

– Особенно после того, как в нем опять кое-что появилось, Артур. После Берлина Вена – жирный город.

– Значит, ты думаешь, это мы убили американца?

– Все зависит от того, кем он был, а также имелся ли у вас серьезный повод. Очень уж удобно складывались обстоятельства, чтобы за шкирку схватили кого-то другого, кого вы, возможно, хотели убрать. Таким образом, одним ударом удалось бы убить двух зайцев. Я прав?

Небе слегка наклонил голову в сторону.

– Возможно. Но даже и не старайся напомнить мне, каким ты был хорошим детективом, сделав такую глупость, как доказав это. Для некоторых наших людей это все еще больной вопрос, поэтому рекомендую тебе по этому поводу вообще рта не раскрывать.