Берлинский дневник (1940-1945)

Я приехала в Берлин к обеду и сразу пошла к Марии Герсдорф. Она была несколько бледнее, чем обычно, и сказала мне с полным спокойствием: "Мисси, отныне тебе придется жить у нас. Лоремари Шенбург и Перси Фрей привезли все твои вещи, - при этом она показала на несколько мешков для песка, из которых торчали мои пожитки. - Вчера утром арестовали Тони Заурма. Обвинение: стрелял в портрет Фюрера и заявил после покушения Штауфенберга: "Ну, ничего, в следующий раз не промажут". Перси уже нашел адвоката, он юрист, работающий у швейцарцев в их агентстве по охране интересов враждебных стран. Он известный антинацист - что само по себе не слишком-то полезно в данном случае! - и превосходный человек; к тому же он живет неподалеку от нас. Лоремари вернулась в "Адлон" и вызвала мать Тони из Силезии. Тони тоже содержится в тюрьме на Лертерштрассе, но так как он офицер, его будут судить военно-полевым судом. Это означает, что если его приговорят к смерти, то расстреляют, а не задушат. Ну и утешение!

Суббота, 2 сентября.

Лоремари Шенбург теперь тоже переехала к Марии Герсдорф; мы вместе занимаем бывшую комнату Готфрида Крамма. Лоремари слишком издергана, чтобы жить одной. Кроме того, мы предпочитаем встретить полицию вместе - в случае, если...

Папa был здесь два дня и сегодня уехал обратно в Кениг-сварт. Он оставил мне крест своего прадеда, который тот носил на протяжении всех войн России против Наполеона. Он говорит, что этот крест спас предка тогда и спасет меня теперь.

Тем временем Лоремари подружилась с булочником возле тюрьмы на Лертерштрассе. Он подрабатывает тюремщиком и уже передавал письма и сигареты Тони Заурма. Она ходит туда ежедневно, надеясь еще получить и ответ от Адама Тротта на ее последнюю записку, но тюремщик, которому она ее отдала, теперь избегает ее, хотя два дня назад он сказал: "Кто-то должен что-нибудь сделать для графа Шуленбурга, он слабеет с каждым днем". Это первое подтверждение того, что он тоже находится в этой тюрьме. Носить ему еду придется мне, так как нам следует, насколько это возможно, заниматься каждым порознь.

После обеда мы потратили довольно много времени на резку хлеба и поджаривание крошечного цыпленка, присланного Отто Бисмарком. Потом мы разложили все по трем пакетам: один для посла, один для Готфрида Бисмарка и один для Адама. Лоремари также понесет фрукты и овощи для Тони. Последнему не разрешают ни хлеба, ни мяса - ничего подкрепляющего. Их намеренно держат полуголодными - чтобы сделать их "покладистее"!

Перси Фрей подвез нас на своей машине и высадил на некотором расстоянии от тюрьмы. Лоремари точно проинструктировала меня, как себя вести, но, признаюсь, у меня дрожали коленки. Я была там в первый раз. Здание - из красного кирпича, издали выглядит как любая другая казарма. Мы договорились, что я буду спрашивать только про графа, пока Лоремари у другого входа справляется насчет Тони. Только после того, как я вернусь, она в свою очередь войдет и передаст пакеты для Готфрида и Адама.