Читаем Берлускони. История человека, на двадцать лет завладевшего Италией полностью

Внутри раздевалки их ждет вся команда. Игроки сидят на железных раскладных стульях, к дверям шкафчиков прикреплены белые бумажки с эмблемой клуба, на которых одинаковым черным шрифтом напечатаны имена игроков. Сверху на шкафчиках лежат черные спортивные сумки с белыми логотипами спонсоров – Adidas и Emirates. В комнату важно заходит Берлускони, и все футболисты встают. Президент клуба лично приветствует каждого игрока.

“А вот и мы! Как дела? Все хорошо?” – спрашивает Берлускони у нападающего “Милана” Эль-Шаарави, который явно этого не ожидал.

“Вам стало лучше? – интересуется он у французского форварда Жереми Менеза. – Газеты писали, что вы не очень хорошо себя чувствуете”.

“Как ваша жена? – вопрос предназначен центральному нападающему Фернандо Торресу. – Как дети? А новый дом? Обживаетесь? Все хорошо? Отлично”.

“Кстати, еще раз с днем рождения!” – поздравляет он Кристиана Сапату, колумбийского защитника, который обычно играет в центре.

“Вы полностью поправились? – спрашивает он бразильского защитника Алекса. – Возвращаетесь на поле на этой неделе, да?”

Алекс утвердительно кивает: да, он в порядке и будет играть.

Пришло время полководцу вдохновить свои войска. Вместе с Индзаги Берлускони встает у дальней стены раздевалки и принимает несколько менторскую позу.

“Я наблюдал за вами два последних матча, – начинает Берлускони. – Вам удалось показать слаженную игру, следить за матчами было интересно, вы выглядели достойно, как великая команда. У вас неплохо получались угловые. Я бы хотел напомнить, что вы должны все быть в штрафной, когда мяч в воздухе, чтобы защитники соперника инстинктивно закрывали вас на передней линии, а не следили за мячом, за всем сразу им же не уследить. С такой тактикой я получал немало пенальти, но просто нужно хорошо все сделать. И еще хочу напомнить, что за 15–20 минут до конца матча вы должны постоянно держать мяч у себя. Не забывайте об этом!”

Перейти на страницу:

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное