Бермудский треугольник черной вдовы

– Потом тебе все объясню, – сквозь зубы процедила я Денису и повысила голос. – Работаем помаленьку. У Троянова и Жданова есть интересная информация. Сейчас Роберт доложит.

– Отлично, – кивнул шеф и сел к столу. Компьютерщик повернул один ноутбук экраном к боссу, но не успел открыть рта.

– Почему всегда Роб первый? – обиделся Жданов.

Я пнула его под столом ногой.

– Тань, не дерись, – заныл он. – Иван Никифорович, сколько меня стажером считать можно? Я неоценимый сотрудник, давно приобрел опыт. И вообще я очень умный.

– Мне безразлично, кто первый доложит, – дипломатично сказал начальник.

– Говори уж, – усмехнулся Роберт, – детский сад, штаны на лямках.

– Может, я самый молодой, зато мозг пока не зацементировался, – затараторил Жданов. – Я поехал к Ливневой. Бабуся кремень! Но и я не дурак, представился членом комитета международного фестиваля телесериалов.

– И она тебе поверила? – удивился Роберт.

– Представь себе, да, – вскинул подбородок Денис. – Я объяснил ей, что Семен Кратов выдвинут на премию за сериал, показанный на канале «Говорун», он может получить приз «Лучший режиссер». Для пресс-релиза необходима его биография, но у нас лишь самые общие данные. Никаких личных, интересных фактов. И мобильного телефона его нет. Вот я и прикатил. Как нам с Кратовым связаться? Главный приз фестиваля – бесплатная поездка в Голливуд.

Ливнева спокойно ответила:

– Семен ушел в монастырь, он перестал заниматься съемками, его Господь позвал. Сеню более не интересует мирское. Я бы с радостью дала вам его телефон, но он не пользуется сотовой связью, не знаю, в какой обители он сейчас живет.

Я приуныл, но я же настоящий гений, поэтому нашел правильные слова.

– Семен выше суеты, но вам, наверное, будет приятно, если сериал Кратова назовут лучшим? Медаль сможете вместо него забрать вы. Расскажите немного о детстве-юности кинематографиста. – И провокационно прибавил: – Если вы, конечно, что-то о том времени знаете.

Ливнева поджала губы.

– Молодой человек, я Сене мать заменила, в школу его водила, если у кого-то про него узнавать, так только у меня.

Целый час мы с ней болтали. Бабке надо в депутаты идти, она умеет тонну слов произнести, а информации выдать ноль. Все, что я услышал, уже из Интернета знал, но кое-что по делу она сказала. Снимать кино Сеня начал в семь лет, ему на день рождения отец вручил любительскую камеру, дорогой подарок по тем временам. Тогда даже фотоаппараты не во всех семьях имелись.

– Точно, – произнес Борцов.

Я вздрогнула. Не заметила, как Глеб Валерьянович появился на пороге. А эксперт продолжил:

– Любительские кинокамеры были по карману малому количеству советских людей. «Ломо», например, стоила сто сорок пять рублей и являлась дефицитной. Выпускалось несколько моделей, но их было трудно достать, приходилось переплачивать. Желание самому снимать кино выливалось в кругленькую сумму. Камера с учетом взятки продавцу доставалась примерно за две сотни, а еще пленка. М-да. Недешевое хобби для первоклассника.

– Согласен, – кивнул Денис, – цен я не знал, но подумал, что во времена динозавров аппаратура за копейки не продавалась.

Борцов крякнул, Жданов, не обращая внимания на него, резвым рысаком поскакал дальше.

– Так я и сказал Ливневой: «Отец баловал Семена». Анна Сергеевна бросилась на защиту Кратова: «У мальчика мать умерла рано, Федор Григорьевич сына очень любил. Сеня не хулиганил, с детства был вдумчивый». И давай режиссера нахваливать, дескать, он с камерой не расставался, кино постоянно снимал, сделал документальный фильм «Деревня Гуськово», его в местном клубе показывали, ребенку подарок от администрации села вручили. Семен профессию прямо с пеленок выбрал. После школы поступил…

– Почему он про деревню Гуськово фильм снял? – удивился Иван Никифорович.

– Шеф, вы сразу суть ухватили, – похвалил его Жданов, – а у меня память гениальная. Гуськово почему-то в голове засело, вроде я про него раньше слышал. И вдруг вспомнил! Где дача у родителей Веры Лазаревой была? В Гуськове! Возраст у Семена и Веры один, в детстве они могли вместе играть. Ох, забыл сказать. Отец Кратова писатель, строчил сценарии для кино, у него в Гуськове дом был.

– Так, – протянул Иван, – любопытно.

– Вот и мне так показалось, – ажитировался Денис. – Я у Ливневой поинтересовался, не поддерживал ли Семен перед уходом в монастырь близкие отношения с женщиной по имени Вера Лазарева? Вероятно, она его подруга детства из Гуськова. Домработница ответила, что Кратов жил крайне замкнуто, никаких приятелей не имел, любовниц не заводил. В школьные годы мальчика вывозили в Гуськово на дачу, там у него было много друзей, но дети к Сене в гости приходили редко. Отец работал над книгами, ему шум мешал. Имен ребят из деревни Анна Сергеевна не помнила. Я решил взбодрить ее память и спросил:

– Значит, в детстве Кратов не был нелюдимым? Когда он полюбил одиночество?

Тетка призадумалась: