Бьерн. Том 4 (СИ)

Уже на следующий день, далеко за полдень, весьма довольный прошедшей ночью, я стоял перед строем бойцов, пожелавших стать нашими будущими гвардейцами. Взрослые мужчины, около тридцати, у всех есть дети, что выступало непременным условием. Это те люди, кому имело смысл открывать магический источник.

Что и было сделано, после чего они полтора месяца тренировались в прокачке маны зарядкой накопителей и активацией рун. Подобная работа позволит им относиться к скверне как необычной энергии, своенравному аналогу маны, облегчит контроль и влияние на разум.

Пройдясь, заглянул в глаза каждому из тридцати человек, и не увидел там ничего, кроме нетерпения. О рисках и последствиях все предупреждены, объяснять и предостерегать повторно смысла нет. Так что я просто негромко произнёс:

— Вы знаете, зачем вы тут. И надеюсь, вы будете достойны этой силы!

— Служим Империи! — раздался мне в ответ уверенный рокот всего строя.

Оскалившись, кивнул Аязу, который поднёс мне литровую кружку вина. Прикрыв на секунду глаза, я зачерпнул больше силы в Лесу, сосредоточив её на своей руке. И, достав кинжал, резанул ладонь, смотря, как в напиток упали чёрные капли. Несколько секунд шла кровь, потом рана закрылась.

— Пейте.

Взяв кружку у ученика, отдал её одному из бойцов, наблюдая, как он делает маленький глоток и передаёт следующему. Когда выпили все, у первого скверна уже оплела его магический источник, выдаивая ману до капли. Убедившись, что зараза прижилась, перешёл к следующему.

Не всё получилось сразу, для полудюжины пришлось готовить «коктейль» заново. И только потом я удовлетворённо кивнул будущим гвардейцам. Мужчины довольно улыбались, перешучивались, обсуждали планы тренировок с Аязом.

Работать им придётся очень много. Лишь так можно гарантированно заставить скверну работать на усиление и самовосстановление. Хотя, моя кровь и работает как зелье, но долговременный эффект — немного другое.

Через месяц, когда они освоятся с той силой, что у них есть, можно потихоньку впитывать ману и увеличивать объёмы скверны. Потом я пару раз доведу их до срыва, откачивая лишнюю силу, чтобы не допустить буйства. Да и, в целом, с гвардией будет много возни, пока они не смогут сами отправлять силу в Лес.

Но как иначе? Запретить работу со скверной? Так не выйдет, магов будет очень много, это одна из задач страны. Порог вхождения в твари скверны и так никогда не был сложным, но без своей маны жить на зельях очень накладно, не случайно это могла себе позволить только элита. А источник открывать мало того, что не всем можно, так и дорого.

Но мы больше не имеем проблем с маной, а уж получить самое простое зелье на скверне не так сложно при желании. Если человек хочет стать «полубогом», он им станет. И гвардия нужна хотя бы для того, чтобы останавливать подобных экспериментаторов после неизбежного срыва.

— Мы оправдаем доверие, учитель.

Я повернулся к Аязу, отбрасывая пустые размышления и кивнул:

— Не сомневаюсь. Тренируйтесь, через пару недель проверю.

А ведь я хорошо чувствую этих бойцов. Кровь и сила связывает нас, а через скверну я могу дотянуться до сознания любого из них. Причём, когда они наберут силы, моя власть над гвардейцами станет ещё сильнее. Бойцы знают, но их это не пугает.

Через полгода-год станут грозной силой. Она мне понадобится в любом случае.

Попрощавшись с бойцами и Аязом, вернулся домой, в кабинет. Сев за стол, катнул по столу серебряную монетку. Ребристые грани, профиль Элеоноры на одной стороне и имперский орёл на другой. Золотая монета отличается профилем, на ней меня изобразили. Ну и медная монета с орлом и стилизованным изображением укреплённого города на другой стороне. Я подумывал ввести бумажные деньги, но, по итогу, от этого отказался. Рано ещё.

Вытащив из кипы бумаг перед собой отчёт о производстве и поставках на материк за прошлый месяц, просмотрел цифры и довольно прищурился. Одних только чугунных сковородок отгрузили больше десяти тысячи штук. При цене в продаже в один серебряный и себестоимости в пару медяков, сковородки принесли около семисот золотых.

Триста получилось выручить за лампы и сотню за керосин к ним. Со временем рассчитываю, что баланс в сторону топлива будет смещаться. А лет через пять-десять, с отладкой производства и если не случится войны, можно будет поставлять и двигатели.

Сотня золотых за тяпки, полсотни за плуги, сотня за лопаты, почти триста за гвозди. Доспехи, мечи, косы, швейные иголки, топоры и ещё почти четыре десятка экспортных позиций. Удивительно, насколько широкую номенклатуру товаров мы успели освоить. А ведь работы ведутся и над автоматическими ткацкими станками, что позволит нам обеспечить себя тканью и немало экспортировать.

Большинство денег идёт на обеспечение промышленности. Вроде прямая себестоимость на зарплаты и работу цехов не так велика, но вот косвенная… Закупки продовольствия, селитры, каучука и ещё множества вещей, которыми мы обеспечить себя пока не можем. Даже шерсть овечью приходится закупать. И хлопок, цены на который растут.