Берсерк

— По третьему тоннелю, но если хочешь его обогнать и зайти ему в лоб, то иди по этой пещере. Развилок здесь немного, на первых шести поворачивай вправо, на остальных влево и, сохраняя вашу обычную скорость, появитесь перед ним через четыре дня.

— Интересно…

— Теперь я исчезаю, слишком долго оставаться в этом мире мне тоже нельзя.

— Постой…

— В чем дело?

— Покажи свое лицо, Призрак.

— Зачем тебе?

— Покажи.

— Что ж, смотри. — Призрак откинул капюшон. Лицо не было безобразным, скорее старым.

Кемпл легко узнал в нем себя через пятьдесят лет. Миха хотел спросить, почему он такой старый, но не успел — Призрак закрыл лицо капюшоном и просто исчез, растаяв в воздухе.

— Мн-да…

Кемпл вышел из пещеры, так и не почувствовав обратного перехода, которого ожидал: такого же, как перед появлением Призрака. «Ну конечно, он же теперь свободен», — запоздало подумал Миха.

— Кот, твою мать! Ну и шутки у тебя… дурацкие! Ты куда пропал?

— В пе… — Кемпл обернулся, чтобы показать Медведю пещеру, но обнаружил там только голую стену. — Странно…

— Что странно?

— Все нормально. Пошли обратно.

— Ну пойдем… — сказал Медведь, подозрительно скосившись на Кемпла.

88

Кемпл с Медведем пришли одними из последних. Как и ожидалось, никто не обнаружил никаких следов, даже слабых намеков на них.

— Ну вот и все, — сказал Ломонос. — Теперь нам только осталось найти выход наружу и вызвать эвакуатор, чтобы он нас отвез домой, где тепло, уютно и мошки не кусают.

— И бабы под боком, — добавил Бур.

— И бабы тоже.

— Есть еще другой вариант, — сказал Миха.

— Кот, я, конечно, все понимаю, — снова сказал Ломонос. — Обидно, конечно, что этот поганец ушел прямо из-под нашего носа, но искать его теперь все равно что искать иголку в стоге сена. К тому же половина из нас ранена. Ну куда мы сейчас пойдем? В который из них? Может, ткнем наугад, в этот или тот? — Ломонос ткнул по очереди в туннели.

Миха усмехнулся про себя, капрал указал именно на те пещеры, что ему предложил Призрак. «Ты тоже ослаб, — вдруг подумал Кемпл. — Вскоре у тебя появится свой Призрак».

— Или, может, поиграем в детскую считалку? — продолжил Ломонос. — И с ее помощью отсеем ненужные пещеры?

— Хватит, капрал, — остановил словоизлияния Ломоноса Кемпл. — Не пори чушь. Наружу мы не пойдем. Раны у всех пустячные и уже почти зажили; по крайней мере, хлопот они нам не доставят. Детскую считалку тоже применять не будем, все пойдут туда, куда скажу я.

— Куда?

— Сюда.

— Почему именно туда?

— По кочану, это приказ, — сказал как отрезал Кемпл.

«Ну не буду же я, в самом деле, рассказывать про свое видение? — подумал Миха. — Меня могут неправильно понять».

— Как знаешь, Кот…

Солдаты без особого энтузиазма подчинились приказу и пошли за своим сержантом в указанную пещеру. Уверенность командира была так сильна, что не могла не передаться остальным. Кемпл уверенно шагал вперед, не останавливаясь на развилках, не обсуждая, куда повернуть, и остальным солдатам начало казаться, что их сержант знает, что делает. Даже Ломонос воспрянул духом, и отряд стал двигаться значительно быстрее.

Пещера часто меняла направление, уходя то влево, то вправо. Встречались крутые подъемы, когда казалось, что вот еще чуть-чуть, и ты окажешься на поверхности. Или же наоборот, отряд спускался так глубоко, что с потолка низвергался настоящий водопад грунтовой воды.

Подземные озера были полны слепой рыбы, на которую охотились белые, почти прозрачные ленточные черви-кровососы, яйцами которых в свою очередь питались эти жутковатые на вид рыбешки, образуя своеобразный круговой пищевой симбиоз.

Напившись крови, кровососы становились бурыми и залегали на дне переваривать пищу, чтобы не стать жертвой своих более крупных собратьев. Но если опасность была близко, они выстреливали облако полупереваренной пищи и в стремительном рывке прятались под камнем, зарывшись в песок.

— Вот ведь гадость-то какая, — с отвращением поморщился Бур.

Солдаты шли по пояс в ледяной воде, держась поближе к стене, и все время отбивались от голодных червей с палец толщиной и до полуметра длиной, так и норовивших присосаться к еще не полностью зажившим ранам. Но солдаты разрубали ножами особо настойчивых. А еще донимали слизни, прилипавшие к рукам при соприкосновении с червями.

В конце концов Пироман не выдержал и сблевал. Его примеру чуть не последовали остальные, в том числе и Кемпл, который также недолюбливал червей, особенно пиявок, а эти паразиты от них почти ничем не отличались, разве что цветом.

— За такое свинство в любом другом месте экологи тебе накатали бы огромный штраф, — заявил Баден-Баден.

— Обойдутся. Я бы посмотрел, что с ними бы случилось, спустись они сюда.

— Ничего.

— А ты откуда знаешь?

— Знал бы мою мамашу, не спрашивал бы. Для нее все эти головастики и прочая гадость милее, чем все остальное на свете. Знал бы ты, сколько раз я глистами переболел…

— Не повезло человеку…

— Это точно, — подтвердил Баден-Баден.

— Зато ты единственный, кого они почти не волнуют.

— И это правда.

Отряд выбрался из воды и стал сушиться. Для этого потребовалось снять штаны, чтобы их отжать.

— А-а!!! — заорал Кружкин.