Берсерк

Очнулась в своей комнате. Просто открыла глаза и уставилась в потолок. На дворе стояла глубокая ночь, и только поэтому у изголовья едва мерцал ночной светлячок. В кресле дремала уставшая Дей. Ее собственный запах с нотками корицы и весеннего луга давно смешался с букетом целебных трав и настоек. Но это не мешало мне чувствовать стаю на любом расстоянии, настроение каждого из них и состояние здоровья. Подруга была истощена постоянным недосыпом и хронической усталостью. Еще ее терзала душевная боль, от которой Дей нескоро оправится. Могла поспорить, последнее время она ни разу не улыбалась. Предательство ранило ее, пожалуй, сильнее, чем меня. Дейра разочаровалась в мужчинах и приняла единственное решение: закрыть сердце от ненужных чувств. А работа в Целительском корпусе, учеба и забота обо мне стала той отдушиной, которая заставляла просыпаться каждое утро, принимать душ, есть, разговаривать, в общем, вести себя так, будто ничего не случилось.

В гостиной притаился зомби. Он никогда не спал, поэтому первый ощутил, что хозяйка пришла в себя. Я отдала мысленный приказ, и его худая фигура возникла на пороге спальни. Двигаясь бесшумно, он подставил костлявое плечо и проводил в ванную комнату. После помог выбраться из ванной, и подал полотенце, а затем халат.

Дей беспокойно заворочалась. Как Зель ни старался, а быть таким же ловким, как человек, не мог. Да и я пока что была слаба. Неизвестно, сколько провалялась в беспамятстве, но мышцы за это время успели ослабнуть. Каждое движение давалось с трудом и сопровождалось моими тихими ругательствами и сдавленными стонами.

По моей указке, Зель перенес Дейру на кровать и заботливо укрыл одеялом. Девушка сразу свернулась клубочком и положила сложенные вместе ладошки под щеку. Черты лица разгладились, придавая целительнице трогательный наивный вид.

Пока зомби хлопотал над плиткой, разогревая найденные в пищевой кладовке бутерброды и заваривая чай, я влезла в тетрадки, позабытые на столе. Судя по количеству пройденного материала, прошло не меньше двух недель. Мысленно охнула.

Это же, сколько времени упустила! Все придется начинать сначала. Что бы там ни было, а враг никуда не делся. И схватке с ним быть, несмотря на то, готова ли я к этому или нет.

О Кейдане старалась не думать. Слишком больно, и слишком много вопросов. Он мог не вспомнить меня, но вряд ли стал вести себя столь вызывающе на приеме. Теперь я это осознавала. Красноволосому сообщили, что он помолвлен. Это могло стать большим сюрпризом для того, у кого отняли последние недели жизни, но не поводом, чтобы унижать невесту или нарушать законы гостеприимства. Наверняка Лер просветил пару, кто в нашей маленькой стае главный. Да и следы того, что берк полностью принадлежит мне, не могли исчезнуть за один день. Кто-то умело воздействовал на него. Использовал, чтобы поставить окончательную точку между нами. Хотя факт того, что Кей целовал другую, вызывал глухую ярость. Окажись та девка передо мной, не задумываясь, снова разорвала бы ей глотку.

Чтобы успокоиться, устроила себе сеанс медитации. Среди нескольких личностей, уживавшихся во мне, непросто прийти к согласию. К сожалению, от человека практически ничего не осталось. Сначала это был некромант с его классической жаждой к экспериментам, одиночеству и власти над миром. Последнее, к счастью, меня не зацепило, а вот первые два увлечения прочувствовала в полной мере. Затем некроманта потеснила пробудившаяся звериная натура. Белая волчица хотела друзей, семью, стаю. И она создала ее. Такую, какую только смогла. Я полюбила своих друзей. Полюбила Кейдана. Так, как только возможно в мире оборотней. И вот теперь мной овладевал берсерк. Могучий зверь, вожак, альфа. Его девиз – сила. Собственные желания и воля превыше всего. А того, кто посягнет на принадлежащее ему, ожидает мучительная смерть. Я видела цель и знала только то, что добьюсь ее любым путем. Отчасти я понимала Киропа, его вели те же инстинкты. Но понимать, не значит уступать. Понимать врага, значит, видеть его слабости. Использовать их для решающей схватки, из которой живым выйдет только один.

Я многое осмыслила за остаток ночи. Многое поняла и решила, что никто больше не заставит подчиняться или наступать на горло собственной гордости. Когда Дей проснулась, встретила ее улыбкой.

– Привет. Чаю? Если хочешь чего-нибудь посущественней, то поднимайся. Еще успеем на завтрак.

– Лири! – подруга бросилась на шею. Меня захлестнуло потоком искренней радости, – как ты? Как себя чувствуешь?

– В порядке. А ты? – спросила скорее из вежливости, потому как состояние девушки не было для меня секретом.