Берсерк забытого клана СТЕЗЯ СУДЬБЫ

Счастье скорого достижения некоего успеха в деле самоспасения добавило мне бодрости и ощутимо прибавило сил. Посему, я не придал никакого значения тому количеству времени, что наша парочка затратила на возвращение в мою исходную точку.

— Бли-и-ин? — я поднял ошарашенный взгляд на Сэра Моисея, тоже уставившегося на парочку трупов. — Э-э-т-то кто? В-вернее, эт-то мы с тобой? — я указал на конфуз дрожащей рукой.

Волосы на моём уставшем теле встали дыбом везде, где только есть.

Да, откровенно говоря, и созерцание мерцающих останков самого себя не очень хорошо сказываются на психике любого человека. Плохо сказываются, и зачастую ведут к попаданию такого счастливчика в объятия мощных дяденек, разодетых в беленькие халатики.

Я обессиленно опустился на развороченный пол.

— А чего ты удивляешься, Феликс? — флегматично, можно сказать вяленько как-то заговорил Моисей. — Какое название у этого лабиринта?

— Лабиринт Потерянных Душ, — автоматически ответил я, не придавая словам какого-то особого смысла.

— Вот именно, Феликс — Потерянных Душ. Кто сказал тебе о том, что мы всё ещё живы? — прозвучал наводящий вопрос, коего я ожидал, но стоически гнал саму мысль о таком повороте в подземных приключениях.

— И… — я мотнул головой в сторону трупа себя с найденным Сэром. — Одежда вся целая, но шерстяная нить есть… — констатировал я очевидное. — А вот на мне нету жилетки, но был клубок этой самой шерстяной нити. Давай-ка, Сэр Моисей, ты мне подробнее всё опиши, — пробубнил я. — Мне очень нужны логические объяснения всего того, что я видел внизу, и тех недоразумений, которые всё ещё вижу. Это миражи?

Боевой Маг, а вероятнее всего целый магистр, окинул меня взглядом глубочайшего сожаления и опустил глаза.

— О-ох-хо-х… — Моисей приступил к выкладкам откровений с печального вздоха. — Послушай меня, старого мага, и смотри по сторонам. Главное — ты не реагируй на всё то, свидетелем чего сейчас окажешься, как бешенный дурак, — предупредил он, а я просто-напросто сел напротив мёртвого себя.

— Да понял я уже, — я махнул рукой изо-всех сил стараясь не впасть в отчаяние. — Излагай.

— На самом деле, как мы с тобой уже выяснили, человек погибает здесь сразу, если кто-то помог ему в этом, — заговорил мой напарник с абсолютным спокойствием. — Вероятнее всего, Феликс, ты умер от Руны Всепоглощающего Забвения, вместе с отправкой тебя в чёрный портал. Только есть крохотная специфика этих Лабиринтов — человек тут умирает только физически, а душа вечность скитается по Лабиринту. Это удача, что ты и я… Э-мм, — тут он сконфузился. — Удача не буквально, — Вовремя поправился маг. — Конечно… А хорошо в том смысле, что наши души попали под влияние одного и того-же случая, — изрёк он, а я пока ничего положительного так и не вижу. — Я поясню, — Моисей моментально среагировал на моё полное непонимание его хода мыслей. — Мы практически сразу оказались в той части Лабиринта и на одном духовном стержне, спровоцированным Варлодом, Арчибальдом. Это вернее всего. С той лишь разницей, что я ранее, а ты позднее. Заклятие у Тёмного Магистра — одно, посему все его жертвы в одном месте и появляются.

Он замолчал, а пазлы в моей голове начали потихонечку складываться.

— Были возвратившиеся отсюда? — спросил я насупившись.

В этот момент в подземелье появились люди.

Ну те, живые, занимавшиеся моими поисками. Естественно, что на мои проявления присутствия никто не обратил ни малейшего внимания. Даже крик не помог.

Посему, я тупо заткнулся и стоически вытерпел весь процесс своего нахождения, наблюдаемый со стороны своего, призрачного положения. Потом охи с ахами поглотили моё сознание и тронули сердце. Это касаемо реакции Скарлет, с Полиной, коих пригласили на моё опознание прямёхонько сюда. А сюда — это куда?

Сюда — это к тому самому выходу из небольшого тоннеля, на который я ориентировался в самом начале состязания. Вот он выход, у которого Арчибальд западню и поставил.

Как бы то ни было, а тело моё унесли вместе с телом Моисея. Охрененное чувство полного бессилия.

— О-оо, мой повелитель! — мой мозг просто-таки взорвало знакомое обращение Элементаля Огня, так раздражающее меня при первом знакомстве.

Я вытаращился на Египтянина, застывшего в глубочайшем поклоне рабской покорности. Моисей, как мне показалось, даже забыл о нестерпимой боли в ноге, и вообще, обо всей боли, где только она может быть.

Так как меня обуял ступор, то я ничего не сумел вымолвить в ответ. А вот Огненный Фараон счёл такое поведение негласным намёком на продолжение своего обращения ко мне. Типа я разрешил.

— Простите меня, вашего ничтожного раба, о-оо, мой великий учитель, но мне необходимо прервать ваше путешествие в потустороннее, — продолжил Ифрит, не поднимая головы. — Ведь ваше тело собираются придать огню, — он огорошил меня вполне естественными последствиями ритуала прощания с найденными останками, погибшего меня. — И это затруднит ваше возвращение в мир живых, — он достроил логическую цепочку весомых причин своего появления пред моими очами.