Берсеркер - Безжалостный убийца (Берсеркер - 12)

- Где я? - спросила Женевьева. Неожиданно возникшие затруднения напугали ее, но не сильно. Сейчас это не важно. Главное, что она спасена. А все проблемы медицинского плана можно решить потом.

Хоксмур тут же наклонился поближе и успокаивающе произнес:

- Вы в безопасности, на борту моего корабля. Я зову его "Крапивник". Я недавно перенес вас сюда с борта курьерского корабля. - Он слегка заколебался. - Вы помните курьерский корабль?

- Я помню, что он забрал нас с биостанции. Конечно, помню, как я могу его забыть?

- А меня вы помните?

- Николас Хоксмур, архитектор и пилот. Очень хороший пилот - я должна это признать. - Каждое слово по-прежнему требовало от Женевьевы необычайных усилий. Но она хотела говорить. Она еще не настолько устала, чтобы умолкнуть.

- Совершенно верно, - ободряюще произнес Хоксмур. В его голосе явственно проскользнуло облегчение.

- Как вас называют друзья - Ником?

- Друзья? - Кажется, этот вопрос на мгновение сбил ее спасителя с толку. - Да, имя Ник меня вполне устраивает. А как ваши друзья зовут вас?

- Женни.

- А, ну конечно! Как же еще. Женни... Знаете, что мне напоминает это имя?

- И что же?

- Поэму. Стихи. Может, как-нибудь попозже я их вам спою.

Женевьева попыталась повернуть голову и осмотреться. Белая стена, из которой высовывались руки медиробота, была частью некоей конструкции, ограничивающей Женевьеве поле обзора. Койку, на которой лежала Женевьева, со всех сторон окружали стены, белые или прозрачные, и женщина лежала в этом сооружении словно в ванной.

Внезапно пришедшая мысль заставила Женевьеву встрепенуться.

- А что со всеми остальными?

- С теми, кто летел на курьерском корабле? - Николас тяжело вздохнул. - Боюсь, я ничего не могу для них сделать. Когда я добрался до курьера, большая их часть уже умерла либо находилась на грани смерти. И кроме того, мой медотсек рассчитан только на одного человека.

На какой-то миг Женевьева попросту зависла, как засбоивший компьютер. Ей и в голову не приходило, что все ее спутники погибли. В ее воспоминаниях ситуация выглядела несколько иначе. Но...

- У меня ничего не болит, - наконец пробормотала Женевьева. С каждой фразой речь давалась ей все легче. Ощущение было таким, словно нечто внешнее постепенно приспосабливалось и все удачнее заботилось об ее удобстве. Женевьева вообще-то слыхала, что медотсеки космических кораблей очень хорошо оборудованы, но ей никогда не приходилось проверять это утверждение на себе.

- Что ж, я рад. - В голосе Хоксмура звучали забота и нежность. - У вас и не будет ничего болеть. Не должно, во всяком случае. После такого курса лечения... С вами все будет в порядке.

А вот теперь для Женевьевы настало самое время уснуть.

Представители местной власти, мелкие политики и военные лидеры, находившиеся на поверхности Иматры, довольно неплохо пережили нападение берсеркера. Этим счастливым обстоятельством они были обязаны не тому, что по отношению лично к ним применялись какие-то особые меры защиты или предосторожности. Нет, что вы, никакого фаворитизма. По правде говоря, почти все рядовые жители, равно как и многочисленные гости, ныне находящиеся на Иматре, тоже не пострадали от этого налета.

Причиной этому была не эффективность оборонительной системы планетоида - честно говоря, эта система так и не была как следует исследована на прочность. Скорее уж следовало сказать, что высокий процент выживших был обусловлен вражеской тактикой. Со стороны явственно казалось, что данный конкретный берсеркер отказался от возможности устроить массовую резню и что его единственной целью было похищение биолаборатории.

Через какой-нибудь час после того, как был сделан последний выстрел, все обитатели планетоида расслабились и решили, что берсеркер не вернется или если и вернется, то, по крайней мере, не прямо сейчас. Представители власти выбрались из своих убежищ - всплыли, словно глубоководные рыбы, оглушенные взрывом бомбы, - и уже получили достаточно рапортов из более отдаленных районов Иматры. Рапорты гласили, что единственный реальный ущерб от нападения - это уничтоженные наземные узлы обороны и что человеческие жертвы наличествуют только там и непосредственно по соседству с ними. В этих районах разрушения действительно были велики, но сами районы были весьма малочисленны.