Берсеркер - Безжалостный убийца (Берсеркер - 12)

Очень довольный тем, что самый сложный момент разговора пройден без лишних осложнений, Хоксмур перешел к подробностям. Впрочем, он по-прежнему старался говорить как можно деликатнее. На этот раз Николас слегка изменил тело леди Женевьевы и сменил наряд, воспользовавшись оказавшимися под рукой многочисленными видеозаписями с участием прекрасной леди. Впрочем, они оказались у него под рукой отнюдь не случайно. Растущее преклонение перед леди Женевьевой еще несколько месяцев назад заставило Хоксмура начать собирать фотографии и пленки, на которых был запечатлен ее облик, И чем ближе к дате свадьбы, тем больше становилось этих записей.

Ник много что мог порассказать о процессе создания ее образа, каким он существовал на нынешний момент. Он мог бы привести головокружительное количество подробностей- Но с леди Женевьевы оказалось и этого довольно. Она резко оборвала рассказ Ника и властно потребовала, чтобы Хоксмур помог ей вернуться в живое тело, и причем принялся за дело немедленно, сию же секунду.

- Ник, я понимаю, что вашей целью было... что вы сделали это, чтобы спасти мне жизнь. Вам это удалось, и я нам за это благодарна. Действительно благодарна.

- Моя госпожа, это было самое малое, что я...

- Но я не могу продолжать жить в таком непонятном состоянии, без тела. Сколько потребуется времени, чтобы его восстановить?

Хоксмур боялся того момента, когда ему придется откровенно ответить на этот вопрос.

- Госпожа моя, мне очень жаль, что я вынужден это говорить... Но раз вы спрашиваете... Я не смог найти ни единого способа, которым это можно было бы сделать.

Эти слова прозвучали в тот самый момент, когда Николас и Женевьева обогнули угол с несколькими колоннами н оказались в южном, поперечном нефе собора - если пользоваться координатами той виртуальной реальности, в которой они сейчас пребывали. Они находились рядом с местом, которое, как известно было Хоксмуру, следовало бы называть Уголком поэтов, поскольку здесь было похоронено много корифеев литературы. Но в настоящий момент леди Женевьеву не интересовала ни изящная словесность, ни архитектура. Она подняла голову и осмотрелась, словно взгляд несуществующих глаз мог проникнуть через камень и стекло виртуального собора и увидеть микросхемы и платы, создающие эту призрачную реальность.

- Где мы находимся на самом деле? - настойчиво спросила она.

- Если пользоваться этими терминами, Женни, - кстати, могу ли я продолжать называть вас этим именем? - мы сейчас, как я пытаюсь объяснить, пребываем на борту "Призрака", яхты вашего мужа. Премьер не имеет ни малейшего понятия, что вы находитесь здесь.

- И он даже не догадывается? - Женевьева была потрясена и изумлена, но Хоксмур осмелился думать, что ц голосе ее звучит и некая надежда. - Я думала: может, вы сделали это по его приказу?

Нику даже в голову не приходило, что у леди может возникнуть такое подозрение.

- Сейчас я все объясню, - сказал Хоксмур. - Но уверяю вас, премьер Дирак даже не подозревает, что вы живы - в каком бы то ни было виде. Он поверил, что вы мертвы, что вы погибли во время взрыва вместе со всеми пассажирами курьера.

- Так, значит, вы ему не сказали...

К несказанному облегчению Ника, в этих словах было больше расчета, чем обвинения.

Он поспешил успокоить Женевьеву:

- Я ничего не сказал ни ему, ни кому бы то ни было другому.

- А почему?

- Почему я ничего не сказал вашему мужу? - Внезапно Хоксмур почувствовал себя неуверенно, и это заставило его занервничать. - На то есть свои причины. Я не прошу прощения за свое поведение, но вы, конечно же, вправе рассчитывать на объяснение.

- И где же оно?

- Что ж... Женни, когда мы впервые встретились... Я имею в виду тот момент, когда вы впервые взглянули на меня и заговорили со мной... Это произошло в той огромной лаборатории на борту биостанции - еще тогда, когда никто и не подозревал о нападении берсеркеров, - и у меня сложилось впечатление, что вы глубоко несчастны. Я был прав?

Женевьева заколебалась.

- Я был прав?

Женевьева невидящим взглядом уставилась на какой-то мраморный памятник. На каменном пьедестале были вырезаны древние буквы: "ЧОСЕР". Если бы Женни заинтересовалась, Ник мог бы рассказать ей удивительную историю об этом памятнике. Но по сути, она сейчас не замечала монумента. Наконец Женевьева произнесла:

- Да, Ник. Полагаю, вы были правы.

- Я так и знал! И еще вы признались, что боитесь вашего мужа. Видите ли, в определенном смысле слова я тоже живу рядом с ним, хоть и недавно. Мне, как и вам, отлично известно, что господин премьер не самый легкий в общении человек.

Этот пассаж заставил леди слабо улыбнуться. Хоксмур тем временем продолжал: