Берсеркер IV (Берсеркер - 12)

- Конечно, я помню ваше имя,- ответила Дженевьев. И ваше лицо тоже. По-моему, я вас видела дважды. И не лицом к лицу. Первый раз только на экране. Второй, когда вы были в космическом снаряжении, а я совсем не смогла разглядеть вас. Мы находились на корабле, и когда я попыталась заглянуть вовнутрь шлема...

Николас не видел, как побледнело лицо леди от наплыва заново переживаемых чувств. Он поспешно перебил ее:

- Мы на самом деле находились на корабле. Но сейчас оба здесь, моя леди Дженевьев. Здесь, в этом приятном месте. Здесь хорошо, не так ли? И вы в безопасности. Настолько, насколько могу защитить вас. И у меня есть... определенные возможности.

Бледность прошла. Леди Дженевьев, похоже, приняла и оценила по достоинству уверения своего компаньона в безопасности. Качнув слегка головой, как бы исключая всякие сомнения, подняла холеную руку, словно в вопросительном жесте, и указала в сторону неясно вырисовывающихся за монастырскими стенами двух больших прямоугольных башен. Слабые косые лучи солнца окрашивали строения в серо-коричневый тон.

Каждую башню с четырех углов увеличивали четыре небольших шпиля. И ближняя башня казалась такой большой, что почти нависала над монастырским садом.

Между каменной кладкой и двумя людьми, скользя на прямых крыльях, пролетели ласточки со слабым писком.

Ник проследил за ее рукой.

- Это западные башни Аббатства. И между ними главный вход. Я проектировал их и руководил строительством... ну, честно говоря - а я хочу сохранять честность с вами - это сделал мой тезка. Он жил даже раньше того, как написал слова к песне, что я пел. Но уверен, я бы сделал все так же, если не лучше, работая с камнем и известью. Вы помните, что я вам сказал однажды, что я архитектор?

- Да. Помню каждое ваше слово.

Грациозно поднявшись, леди глубоко вздохнула:

- Но у меня ощущение, что я должна помнить больше, гораздо больше. Я имею в виду самые последние события. События большой важности и если бы по-настоящему сделала усилие вспомнить, что же со мной произошло, получила бы ответы на многое. Но...

- Разве вы не решаетесь сделать такое усилие?

- Да! - и добавила шепотом,- потому что боюсь!

Мужчина ловко поднялся и нерешительно к ней наклонился, говоря:

- Если вас что-то беспокоит, не спешите. Нет необходимости сейчас заниматься этим. Позвольте заботиться о вас, хотя бы недолго. Для меня привилегия - самая известная вам из всех - защищать вас. Во всем!

- Что ж, Николас, для меня большая часть пользоваться вашей защитой.

Дженевьев протянула маленькую руку, и мужчина, ступив вперед, принял ее с благодарностью.

После того, как пальцы их коснулись, леди ничего не помнила.

Среди трех космических кораблей "Фантом" заметно выделялся величиной, скоростью и вооружением. Находясь на орбите вблизи планетоида Иматра, премьер Дирак и его окружение из космического экипажа, советников, телохранителей и специалистов, в том числе Сэнди Кенсинг, поспешно завершили приготовления.

Один из кораблей Дирака ненадолго приземлившись на Иматре для ремонта, быстро покидал планетоид, чтобы встретиться в назначенном месте с "Фантомом" и вторым кораблем, оставшимся на орбите.

Вскоре без всяких церемоний маленький, но тяжело вооруженный эскадрон отчалил от планетоида. Он плавно ускорял полет от Солнца к центру Мавронари, чье плотное пространство находилось на расстоянии световых лет, но чьи выступающие края можно было достичь за несколько дней, двигаясь со сверхсветовой скоростью.

Силы Дирака неслись в поисках глубокой пустоты в этом регионе, чтобы из гравитационно ровного поля совершить безопасный резкий рывок.

План был нелегким. Даже трудно выполнимым. Поскольку следовало пойти на риск в относительно загрязненном космосе.

Враг имел слишком большое преимущество, чтобы его догнать.

Впереди эскадрона, все еще смутно просматриваясь в телескопы при слабом освещении, неуклонно уходила прочь биостанция, создавая сложное изображение в сочетании с загадочной машиной, которая сорвала ее с орбиты.

Леди Дженевьев вновь была со своим новым знакомым. Она прогуливалась с ним, опираясь на мужскую руку. Как она оказалась в таком состоянии, не помнила. Но так было. Гуляли в том же зеленом саду.

Неяркое золотистое солнце, казалось, не намного передвинулось с тех пор а это было недавно, подумала леди - как она сидела на скамье.

Но был ли какой-нибудь интервал? Между прошлым и настоящим? Или нет?

Но за перерыв - а он, верно, был - изменилась внешность Николаса Хоксмура. Это не был уже менестрель. Одежда была богаче, но все еще не походила на униформу пилота. Глядя на него сбоку, отметила, что и волосы у Ника стали гуще.

Она уже дотрагивалась до его руки. И это не вызывало беспамятства. Но вот ощущение предплечья Хоксмура, когда леди касалась его пальцами, казалось странным. Странным было и ощущение травы под ногами, обутыми в белые тапочки.

Да и все странно: одежда на теле, воздух на лице...

Высокий человек ласково допытывался:

- О чем вы думаете? Она шептала:

- Я размышляю... о многих вещах. О многом боюсь даже спросить.