Берта Исла

С двух сторон вестибюля располагалось по лобби-бару, и Том указал на тот, где было больше народу. Он прошел туда, выбрал столик в глубине и сел спиной к стене, чтобы подстраховаться. Он не сводил глаз со входа. Подождал пять минут. За это время в зал вошло еще несколько человек и только одна женщина без сопровождающих, но она была средних лет и никак не напоминала ни актрису, ни дикторшу. Том попросил чаю и, прежде чем ему принесли заказ, увидел наконец ту, что могла быть миссис Роуленд. Достаточно хорошо одетая, как и описал ее Билл, правда, более смело, чем это позволяли себе англичанки; лет тридцати, вполне недурна на лицо, но и не красавица (нос на миллиметр длиннее, чем хотелось бы), то есть в целом вполне приятная. Она остановилась в дверях и оглядела зал, скользя глазами по занятым столикам и явно ища кого-то, кого сразу надеялась узнать. Ее взгляд миновал Тома, не задержавшись. Тогда он робко и как-то неуверенно поднял вверх пару пальцев, а другую руку сунул в карман пальто, которое так и не снял, и крепко сжал деревянную рукоятку револьвера. И тотчас заметил на лице женщины разочарование, если не отчаяние; она даже не попыталась скрыть их, мало того, выражение ее лица сразу же стало то ли презрительным, то ли оскорбленным. Что тоже несвойственно англичанам, так как ее реакции были слишком откровенными и неприкрытыми. Но тут она вроде бы спохватилась, скроила некое подобие улыбки и шагнула к его столику. Он встал, чтобы поздороваться, но руку из кармана не вынул.

– Миссис Роуленд? Я Джим Роуленд. Насколько я понял, вы хотели меня видеть. Но мы с вами незнакомы, так ведь?

Она, кажется, не собиралась ни садиться, ни отвечать на рукопожатие. Просто стояла, словно торопилась поскорее уйти. Взгляд у нее был рассеянный. Она нервно пригладила соломенного цвета волосы средней длины. Если бы глазные яблоки у нее были еще чуть-чуть смещены вперед, она бы казалась пучеглазой, а если бы им добавить бледности, они бы обрели цвет белого вина, то есть стали бы желтоватыми. Женщину с такими чертами лица можно легко назвать некрасивой, даже отталкивающе некрасивой, и тем не менее миссис Роуленд была достаточно привлекательной.

– Извините, но это не вы, – сказала она, и акцент показался Тому итальянским, но ему надо было послушать ее еще немного, чтобы определить точнее, поскольку она вполне могла быть из Югославии или какой-то другой восточноевропейской страны.

Том насторожился:

– Нет, я это все-таки я. Уж не знаю, кого вы надеялись увидеть. Нынче утром вы приходили ко мне в школу.

– Я надеялась увидеть своего мужа. Но это не вы, извините. Произошла ошибка. Те же имя и фамилия. Я сожалею, что побеспокоила вас. И сожалею, что вела себя так настойчиво. Всего хорошего.

Вот ведь какая нелепая случайность, пронеслось в голове у Тома: его угораздило выбрать имя мужчины, которого разыскивает жена. Но она ничего не стала ему объяснять. Просто развернулась, чтобы уйти, бормоча очередные поспешные извинения. С ним ей не о чем было говорить, он не был ее Джимом Роулендом. Происхождение акцента Том так и не определил. Заметный, но не слишком сильный, не ужасный. Тут ему принесли заказанный чай, и женщине пришлось задержаться, чтобы пропустить к столику официантку.

– Погодите! Раз уж мы тут встретились… Не хотите ко мне присоединиться? – предложил Том, но, еще не успев договорить, понял, что сейчас даже самое обычное любопытство ему запрещено.