Бес из бутылки

There was a man of the Island of Hawaii, whom I shall call Keawe; for the truth is, he still lives, and his name must be kept secret; but the place of his birth was not far from Honaunau, where the bones of Keawe the Great lie hidden in a cave.	На одном из Гавайских островов жил человек, которого мы будем называть Кэаве, так как, правду сказать, он жив до сих пор, и его настоящее имя должно остаться тайной; родился же он неподалеку от Хонаунау, где в пещере покоятся останки Кэаве Великого.
This man was poor, brave, and active; he could read and write like a schoolmaster; he was a first-rate mariner besides, sailed for some time in the island steamers, and steered a whaleboat on the Hamakua coast. At length it came in Keawe's mind to have a sight of the great world and foreign cities, and he shipped on a vessel bound to San Francisco.	Человек этот был беден, деятелен и храбр, знал грамоту не хуже школьного учителя и слыл к тому же отличным моряком; он плавал и на каботажных судах и водил вельбот у берегов Хамакуа, пока не взбрело ему на ум поглядеть белый свет и чужие города, и тогда он нанялся на судно, уходившее в рейс до Сан-Франциско.
This is a fine town, with a fine harbour, and rich people uncountable; and in particular, there is one hill which is covered with palaces.	Сан-Франциско - красивый город с красивым портом, и богачей в нем видимо-невидимо, и есть там холм - сплошь одни дворцы.
Upon this hill Keawe was one day taking a walk with his pocket full of money, viewing the great houses upon either hand with pleasure.	Как-то раз Кэаве, позвякивая монетами в кармане, прогуливался на этом холме и любовался домами по обеим сторонам улицы.
"What fine houses these are!" he was thinking, "and how happy must those people be who dwell in them, and take no care for the morrow!"	"Какие красивые дома! - думал Кэаве. - И какие, верно, счастливые люди в них живут, не зная забот о завтрашнем дне!"
The thought was in his mind when he came abreast of a house that was smaller than some others, but all finished and beautified like a toy; the steps of that house shone like silver, and the borders of the garden bloomed like garlands, and the windows were bright like diamonds; and Keawe stopped and wondered at the excellence of all he saw.	Так размышлял он, когда поравнялся с домом, который был хоть и поменьше остальных, но нарядный и красивый, как игрушка; ступени крыльца блестели, будто серебряные, живые изгороди походили на цветущие гирлянды, окна сверкали, словно алмазы, и Кэаве остановился, дивясь такому совершенству, открывшемуся его глазам.
So stopping, he was aware of a man that looked forth upon him through a window so clear that Keawe could see him as you see a fish in a pool upon the reef.	И, стоя так перед домом, заметил он, что какой-то человек смотрит на него из окна, стекло которого было столь прозрачно, что Кэаве видел этого человека не хуже, чем мы видим рыбу, стоящую в лужице, оставшейся на камнях в час отлива.
The man was elderly, with a bald head and a black beard; and his face was heavy with sorrow, and he bitterly sighed.	Человек этот был уже в летах, лыс, с черной бородой; лицо его казалось печальным и хмурым, и он горестно вздыхал.
And the truth of it is, that as Keawe looked in upon the man, and the man looked out upon Keawe, each envied the other.	И вот Кэаве смотрел на этого человека, а тот смотрел из окна на Кэаве, и оба они - подумать только! - позавидовали друг другу.
All of a sudden, the man smiled and nodded, and beckoned Keawe to enter, and met him at the door of the house.	Вдруг незнакомец улыбнулся, кивнул и, поманив Кэаве, встретил его в дверях дома.
"This is a fine house of mine," said the man, and bitterly sighed.	- Мой дом очень красив, - сказал человек с тяжким вздохом.
"Would you not care to view the chambers?"	- Не пожелаешь ли ты осмотреть покои?