Бес. Порочная страсть (СИ)

— Нет… нет… не… не верю… — тихо бормотала она, пока я поворачивался к кровати и делал пару шагов. — Он не мог… не мог…

Не стал говорить, что мог и чего не мог Родионов. Теперь Лера и сама увидела, насколько жестоким оказался ее отец.

— Спи, — положив свою ношу на постель, прошептал я, нежно целуя почти бессознательную девушку.

— Мне страшно, — тихо прошептала она, интуитивно хватая мою руку, заставив меня замереть от неожиданности. Посмотрел на девушку — она отключилась. Что ж, тем лучше. Ее сознание пока отвергает правду, но так или иначе, ей придется поверить в то, что произошло.

Осторожно, чтобы не потревожить Леру, отнял свою руку, из-за чего девушка тяжело простонала, а из уголка глаза выкатилась одинокая слеза.

— Ничего, девочка, время лечит любые раны, и эта затянется.

Через минуту я покинул ее комнату, плотно прикрыв за собой дверь.

Глава 22

Родионов

— Чертов Бес! Решил расправиться со мной? С самим Родионовым? Ха! Не по зубам я тебе, щенок! — бесился мужчина, расхаживая по кабинету своего нового знакомого, который не так давно посещал его собственный дом.

— Успокойся, — нарочито медленно произнес мужчина, делая глоток янтарной жидкости из прозрачного бокала. — Бес не дурак, так что тебе уже пора понять, что он, если задался целью, не отступится. Сейчас его задача — уничтожить весь мой наркотрафик, который поступает в город и за его пределы.

— Клим Андреевич, — заискивающе обратился к нему Родионов, — а как же быть мне? Я жажду мщения, я…

— За что? — хохотнул Клим, снова делая глоток из бокала. — За то, что ты идиот, оставляющий следы? Будь я на месте Беса, то поступил бы точно так же. Тебе просто повезло, что дочурка сумела предупредить. Нам ведь это сыграло на руку. Насколько я понимаю, твоя дочь не верит Бесу, но зато верит своему отцу… Так воспользуемся же этим.

— Не думаю, что Кирилл надолго оставит ее в безызвестности, — недовольно пробурчал Николай, усаживаясь в свободное кресло. Ему были крайне неприятны слова Клима о том, что он и сам поступил бы так же, как Бес, а значит, пришел бы убивать его, Родиона…

Николай понимал, что перед ним сидит сильный и жестокий противник. Тот, кто не остановится ни перед чем, чтобы добиться своей цели, но и он сам, Родионов, не желал быть пешкой в этой многоходовой игре. Значит, нужно проработать свой собственный, не зависящий от Клима и Беса, план. Он не желает быть «шестеркой», мальчиком на побегушках… Нет, он знал, что может обыграть этих двоих… Нужно просто столкнуть их лбами. А затем, когда кто-то один и них останется в живых, просто добить и забрать всю власть в городе себе!

Родионов мысленно улыбнулся, одобряя свой план, но вслух произнес:

— Я убил свою жену, за то, что она предала меня. А уж ее дочурку и подавно…

— Ее дочурку? — удивленно вскинув темную бровь, поинтересовался Клим, отставляя от себя бокал с виски. — Получается, Лера не твоя дочь?

Родионов пождал губы, но отступать уже было поздно — он проболтался. Черт дернул начать говорить о предательнице-жене!

— Нет, она дочь Елены и какого-то мужика. Даже и не помню его имени. Я просто был безумно влюблен в Елену, поэтому убил ее хахаля и забрал себе. Приручая, а когда нужно, наказывая. Помню, как обрадовался, когда Елена сообщила, что ждет ребенка… Но эта дрянь… — Николай сжал руки в кулак, вспоминая прошлое, — она заявила, что этот ребенок от ее любимого, которого я убил.

Клим сидел молча, внимательно слушая рассказ Родионова, лишь слегка барабаня пальцами по подлокотнику мягкого кресла из натуральной кожи.

— На тот момент я обожал свою жену, поэтому принял и ребенка, но чем дальше, тем больше в душе начинала расти злость, что ребенок не от меня… Я надеялся, что когда он или она появится на свет, то постараюсь полюбить так же, как и Елену, но… Не смог. А видя, как моя жена возится с малышкой, даря ей всю любовь, ласку и заботу, возненавидел Леру, ведь она получала то, чего жаждал я сам! Эта маленькая сучка забрала у меня все!

Клим лишь хмыкнул, продолжив слушать дальше.

— Девчонка росла, я старался окружить ее заботой, показать своей жене, что я не такой жестокий, каким она меня всегда видела, но что бы я не предпринимал, она воротила нос… И вот тогда… Тогда вся любовь во мне угасла. Елена стала для меня не более, чем шлюхой, которую я имел так, как желал. Не считаясь с ее желанием и мнением, беря когда и где угодно, так, как хочется мне. Мне уже было плевать на ее чувства, а Лера… Что ж, она выросла красивой девушкой. И я не вижу в ней своей дочери. Она мне чужая. Единственное, что я к ней испытываю — ненависть. Ненависть за то, что она получила все внимание, тепло и любовь той, кого я обожал!

— Как интересно, — спокойно хмыкнул Фролов, доставая из деревянной коробки, увитой замысловатой резьбой, дорогую сигару и, обрезав ее гильотиной для сигар, неспешно закурил. Выдохнув облако белого дыма, он продолжил: — Знаешь, я могу сказать лишь то, что ты не любил свою жену. Был помешан на ней? Да, бесспорно, но не любил.