Бес предела

– Не только вас. Я собрался в длительную командировку по оси «Ч», поэтому долгое время буду недоступен. Не хотите встретиться, обговорить кое-какие интересующие всех нас проблемы? Тем более что есть важная причина.

– Охотники?! – вырвалось у Прохора.

– Что? А, нет, известие несколько иного характера. Я закончил серию экспериментов с формами и хотел бы вам показать результаты моих путешествий по оси «Ф». Сможете прилететь в Новую Зеландию на пару дней?

– Не думал, если честно. Хотел к весне…

– К сожалению, я хотя и могу прилететь в Россию, но не смогу там показать некие артефакты, они у меня здесь. Уверен, что они вам вскоре понадобятся.

– В принципе я могу отпроситься у завлаба…

– Очень хорошо, сделайте это. Желательно, чтобы вы были у меня уже на следующей неделе.

– Попробую решить проблему в ближайшее время. Могу я взять с собой…

– Юстину?

– Вряд ли она согласится, у неё сумасшедшая работа. Я имел в виду Данимира Саблина.

– Без проблем. У вас всё?

– Всё… нет! Хотел проконсультироваться по поводу… мне часто снится один и тот же сон: мост через большую воду, до горизонта, прямо-таки океан, и там сияние в виде колонны. Я иду туда, а за мной гонятся крокодиловидные твари.

Собеседник ответил не сразу.

– Странный сон… символический. Мы поговорим об этом. Жду вас. – Голос ДД растворился в тишине.

Прохор выключил мобильный. Лететь в Новую Зеландию в январе он не собирался, но академик был так напорист, что отказаться не хватило сил. Придётся лететь, парень. Дал слово – держись.

Он спохватился, услышав голоса в соседних конторках, где сидели сотрудники лаборатории: наступил обед. Но сначала надо было предупредить Саблина, и Прохор снова взялся за телефон.

Хочу всё знать

Сидели на веранде таунхауса, на втором этаже, с видом на озеро, за которым вздымались в небо бликующие стеклом рукотворные скалы города.

Расположились в шезлонгах, потягивая ледяной тоник через соломинки, поглядывая на неспешно скользящие по озеру лёгкие лодки и яхты.

Было жарко, больше тридцати по Цельсию, январь в Новой Зеландии – середина лета, но в тени веранды жара не ощущалась, и собеседники чувствовали себя комфортно.

Дмитрий Дмитриевич был в шортах и белой футболке с надписью на груди «СССР»; он привёз эту футболку из России и не расставался с ней, она приносила ему удачу.

Гость – смуглолицый, горбоносый, с курчавыми чёрными волосами, ореховыми глазами, чисто выбритый, щеголял в полотняном серо-жёлтом «колониальном» костюме, какие предпочитали носить все европейцы Новой Зеландии. Звали гостя Таглиб ар-Рахман.

– Ты хорошо устроился, – сказал он на английском; вся беседа проистекала на английском языке, хотя Дмитрий Дмитриевич знал арабский, а Таглиб – русский. – Охотники сюда не забредали?

– Пока бог миловал, – пожал плечами математик. – О моём пребывании на острове знают единицы, и все они проверенные люди, способные не поддаваться зомбированию.

– Владыки не остановятся. Они тоже нашли способ диктовать волю любому человеку, а то и всей властной системе, и готовы перейти на другой уровень.

– Владык нам не достать.

– Зато доступны их Админы, организаторы процессов захвата власти в числомирах и охот на нашего брата-формонавта. Их достать можно.

– К сожалению, у нас нет ни регулярной армии, готовой противостоять вторжению, ни мало-мальски серьёзной спецгруппы.

– А парни из Суздаля?

– Один из них математик, как и я, хотя и в неплохой физической форме, второй… да, он боец по натуре, нам повезло, но и он не командир подразделения спецназа. А для решения наших проблем нужна хорошо подготовленная группа. Её ещё надо создать.

– У меня есть пара отличных ребят.

– Здесь?

Таглиб понял смысл вопроса.

– Я натаскиваю их на свободное плавание по числомирам, у обоих высокий уровень экстрасенсорики и прекрасные трансперсональные линии, вычислить их не удастся даже ищейкам Владык.

– Что ж, возьму на заметку.

Помолчали, прислушиваясь к далёким шумам города, граница которого вплотную приблизилась к посёлку таунхаусов.

Когда Дмитрий Дмитриевич переезжал в Роторуа двенадцать лет назад, город за лесом на другой стороне озера был почти невидим и неслышен. Однако за истёкшее время он разросся, вырос в высоту, и посёлок Нью-Аотеороа оказался в его черте, сразу потеряв прелесть тихого уголка нетронутой природы.

– Глоток коньячку? – предложил Дмитрий Дмитриевич. – Есть хорошее местное вино.

– Не употребляю, – отказал Таглиб. – Традиция. А вот кофе глотнул бы.

Хозяин повернул голову к приоткрытой двери в дом:

– Ика!

Из темноты гостиной выскользнула смуглая девушка в коричневом платьице и белом переднике, сделала книксен.

– Да, господин.

– Два кофе по-маорийски и фрукты.

– Слушаюсь, господин. – Говорила девушка на местном наречии английского, с певучим акцентом.

Таглиб посмотрел ей вслед.

– Маорийка, – сказал Дмитрий Дмитриевич. – Приходится блюсти имидж богатого европейца. Все мои соседи держат прислугу из местного населения.

Через несколько минут девушка вкатила на веранду тележку с расставленным кофейным прибором, орехами и фруктами в вазочках.

Собеседники принялись за кофе. Они никуда не торопились.