Бес с тобой

— Вот и помните об этом. А ещё призадумайтесь, вас ли стоит благодарить за то, что Арина Родионовна, а для Давида и Матвея Ризенштейн — просто Аря, до сих пор посещает школу и порхает, точно бабочка, в своём мире прекрасного, не замечая сгустившейся непогоды. Это несущественное упущение я быстро устраню. И вы поймёте, не так страшен Бес, как его малюют. Он куда ужаснее, просто фантазия у мастеров ограничена.

Арина

— Значит, твой дед так и удерживает оборону? — опять пристаёт Давид с допросом на тему «вы уже готовитесь к войне с бандитами»?

— Мне он ничего не говорит…

Мы с мальчишками после прогулки идём к моему дому, а по совместительству дедушкиному рабочему месту — антикварной лавке. Матвей и Давид меня провожают. Так всегда, и не обсуждается!

— Но я вижу, что с каждым днём он всё печальней и мрачнее.

— Ещё бы, — знающе протягивает Матвей, — без нескольких точек весь дом захватили. — И куда смотрит полиция?

— Видимо, куда им уплачено смотреть! — умничает Давид и братья начинают спорить и пихаться, желая на фоне другого поярче блеснуть осведомлённостью.

Уже привыкла к их дурости, но отношусь спокойно, как сестра к балбесам-братьям. Дед сначала решил, что я никак не могу выбрать, кто же моему сердцу милее, но вскоре понял, в этих парнях жениха не найти.

— Ну всё, пока, — выдыхаю радостно. Братья перестают дурачиться. Мы останавливаемся возле ступеней моего дома. — Спасибо за вечер, завтра буду занята! — отрезаю сразу, чтобы не завязывать дискуссию, во сколько завтра пойдём гулять.

— У-у-у, — кривит лицо Давид. — Почему ты так рано сегодня?

— Я обещала деду кое-что почистить. И так из-за вас отпросилась на лишний час.

— Вот-вот, ему пообещала, а нас даже не хочешь обнадежить «Выпускным».

— Я не могу идти с двумя, а выбирать одно из… простите, — поправляю очки, которые пытаются съехать на нос, — не корректно. Не хочу никого из вас обидеть!

— Вот честно, я бы не обиделся, — дёргает плечом Давид, — если бы ты пошла не с братом, а со мной.

Вызывает улыбку такая бесшабашная простота.

— А то и понятно, — мотаю головой и иду к двери, потому что Матвей решает толчками и пинками показать, как ему не понравилась шутка брата. — До завтра, драчуны, — отмахиваюсь, понимая, что сейчас им уже не до меня.

— Дед, — даю знать, что это я. Вместе с переливом колокольчика вхожу в лавку и окидываю помещение взглядом. Ничего необычного. — Дедуля! — чуть повышаю голос, потому что обычно родственник к этому моменту уже выглядывает из кабинета и спешит меня встречать. — Дед… — настороженно протягиваю, глазами зацепившись за портсигар на стеклянной поверхности главного прилавка.

Родственник никогда и ничего не забывает. Сердце недобро ударяется о грудь, дыхание больно обжигает горло.

— Д-дед, — торопливо огибаю прилавок и от ужаса всхлипываю: — Де-да!..

Бес

Птичка на проводе приносит весть: Коган в больнице. Поздно вечером его доставили в реанимацию. Сердечный приступ. Как понимаю, случился после моего ухода…

Душу неприятно шкрябает совесть, но задвигаю порыв поглубже. Не планировал подобного, но раз так, нужно срочно действовать. И пусть меня будут ненавидеть и презирать, пусть никто не оценит… но я спасаю эту семью. Да, методы не мягкие и не гуманные, но я не благодетель. У меня свои интересы. И коль могу без лишних смертей завершить дело… попробую.

Итак, девчонке нет восемнадцати, значит органы опеки будут тут как тут. У семьи никого больше нет, а стало быть, на время пребывания Исмаила Иосифовича в больнице девушку поместят в специальное учреждение. Этого нельзя допустить.

Пока дед лечится — я должен полностью завладеть её доверием.

— Костыль, дело есть, — набираю торопливо хорошего знакомого, совершено не задумываясь, что ночь на дворе.

— Когда?

— С утра на поляне.

— Степан Игнатьевич, — следом набираю важного человека в госструктуре, — простите, что так поздно, но срочное…

— Сколько времени? — зевает мужик, и я его понимаю, вроде оттянулся немного с Ленорой, выпил для души, а тут новость шарахнула. Не до сна уже.

— Ночь, но мне только озвучить просьбу.

— Попробуй, — недовольно жует слова Игнатьевич.

— Хотя бы на денёк придержать органы опеки и попечительства. Могут прийти за Коган.

— Шутишь? Мне ещё и писать?

— Я СМС продублирую.

— Хорошо, но надолго не смогу. Там сейчас надзор строгий…

— Хотя бы денёк.

— Присылай. Гляну, чем смогу…

— Буду должен, — скидываю вызов. Чтобы не забыть, тотчас отправляю СМС со всеми известными данными, нужными для дела, и не в силах уснуть, тащусь на балкон.

Прикуриваю, опираясь на перила и бесцельно обводя глазами ночной город. Пестрят огни, гоняют редкие рейсеры, простые тачки…

А перед взором Арина. Трепет ресниц, робкая улыбка, мягкий смех, губы, приоткрытые в удивлении.

— Прости, девочка!..

* * *

— Здоров, — приветствую дружески Костыля, только покидает машину и ко мне подходит. Опираюсь о капот, смолю.

— Здрав! — кривит губы и зевает. — Чё за дело?

— Вечером нужно на одну точку прибыть. Не засвеченных, человека три-четыре прихвати.

— Разборка?

— Пугнуть кое-кого.

— Что по оружию?