Бес/з любви (СИ)

– А что она – в секту тянет или угрожает жизнью покончить? – пытался понять ситуацию друг.

– Думаю, без меня не проживёт, – осторожно заметил Олег.

– Объелся ты сладкого, на перчёное потянуло. Сколько у тебя девок-то было! Неужели, ни одна не окрутила?! – с восхищением заметил водитель.

– Как видишь. Вот, думаю, попробовать, что ли с ней. Но там всё только серьёзно! И надо соответствовать высоким стандартам.

– Угу, – без особенного восторга протянул водитель, – знаешь, что? Напои её, да и сам для храбрости тяпни! И без проблем.

– Ну, это как-то совсем… – покачал головой Олег, – не пойдёт!

– Это всё синдром отличника! – укоризненно заметил Низам, – Может, она сама в загул хочет. Глубоко, ну, под сознанием! База, поставьте меня у бора!

«У бора второй», – отрапортовала рация.

– Не знаю… – спортсмен такой вариант пока не рассматривал.

– Паришься ты! Вот, что я тебе скажу, – Низам свернул к реке. – Вот у меня жена – русская. Мои-то против были… А я подумал, что жизнь – моя. Наша теперь с женой, – при воспоминании о ней голос Низама смягчился. Олег и так понимал, что любит её друг до безумия, не стал бы иначе этот гордый человек подрабатывать в такси. – А то, что тебя так напрягает… Это ведь, как диалог. Найдёшь слова. И этого своего слушай… Если это нужно тебе.

– Нам нужно, да, – наверное, с глупой улыбкой ответил Олег.

– Эх, боюсь, мы тебя теряем, мужик! – усмехнулся шофер, притормаживая.

– Да ладно! Сам тоже – вот звони, – спортсмен кивнул на объявление «Спорт Лайта». Правда, немного потерял Низам форму, но всё ещё можно исправить. – Сколько с меня?

– Иди, иди к своей шибко духовной!.. – отмахнулся таксист и заговорил нарочито с акцентом: – Ара, ти мене чито, обыдеть хочишь, да?

– Звони, – кивнул Олег с благодарностью, но не за сэкономленную сотню, за то, что его выслушали. На полпути к спорт-центру спортсмен обернулся и увидел, как таксист записывает телефон.

«Спорт-Лайт» молчалив и тёмен. Не решаясь стучать, Олег пошел вокруг здания в надежде увидеть свет, а в нём силуэт Альки… Надежды оправдались, хотя, как обычно, немного не так, как хотелось.

Под ярким светом фонарей (директор добился не только асфальтирования дороги к клубу, но и её освещения) шла Алька. Она была не одна. С мужчиной. И не с одним! Замерев, Олег принялся наблюдать.

* * *

Встретили Альку слезами. Точней, на ресепшн даже не заметили, как неслышно зашла йогиня. Конечно, всхлипывала и дрожала не Лола, а новенькая – Лена. Тут Альке полагалось вежливо покашлять… но она перешла к делу:

– Уверена, что повод стоит слёз?

Девушка не испугалась тихого голоса Альки, ей сначала даже показалось, что это её собственные мысли, вот и ответила, будто сама себе:

– Жить нельзя…

– Можно и даже нужно. Столько вокруг радости, красоты и...

Но Лена зарыдала так, что йогиня замолчала.

На удивление в спорт-центре уже никого не было. Видно, день прошел здесь совсем не весело. Алька поняла, что Лола с легкостью оставила своё рабочее место, свалив всё на новенькую: «И вот, пожалуйста, нервный срыв».

– Вокруг ужас, ужас! – воскликнула вдруг девушка, подняв на парня заплаканные глаза, – Я сегодня получила медкнижку…

– Поздравляю, – осторожно ответила йогиня.

– Но что ради этого мне пришлось пройти! Мало того, что анализы эти, врачи… Так ещё и лекции! Знаете, о чём я сегодня полдня слушала?!

И она рассказала о том, что жить действительно, по логике, нельзя. Вот, например, вода – жизнь, а местный гигиенист с полной ответственностью утверждал, что смерть. Согласно снятым пробам, в каждом водохранилище, реке, озере и так далее купаться просто опасно для жизни. «Суп из вирусов, микробов, нитратов и прочих ядов!» Но жара… Ладно, допускаем. Скрепя сердце, купаемся дома в ванной, в тазике… Ни в коем случае! В водопроводной воде повышенное содержание хлора, железа и прочего. Страшно, в горле пересыхает… Но пить нельзя! Сырую, даже фильтрованную – ни в коем случае. Кипячение? Не спасает. Вода из бутылок? Отравлена. Так из чего человек состоит на восемьдесят процентов?

– Вот попейте, – улыбнулась Алька, налив девушке стакан воды. – К сведению вода прекрасно записывает информацию, меняя свою структуру, – она не стал говорить о том, что с начала времён все живые существа на земле пьют одну и ту же воду.

– И что? – Лета сделала глоток, поморщилась. Сочувственно кивнув, Алька провела рукой вокруг стакана… Улыбнулась:

– Пейте, это успокоит. Нельзя всё так близко к сердцу принимать.

– Кашпировский? – хмыкнула Лена, впрочем, пассы её немного отвлекли. Она недоверчиво глотнула. Вдруг замерла, но сделала ещё глоток. Вода неожиданно изменила вкус и даже стала холодней. Но Алька ведь ничего не бросила в стакан?

– Но самое страшное, что у нас завод этот парфюмерный…

В городе бывают достопримечательности, а это предприятие было своего рода анти-достопримечательностью. Оно производило приятные духи, но само производство воняло страшно. Ароматическое облако перемещалось по городу, подгоняемое ветром, смешивалось с выхлопными газами и создавало такое амбре, что приезжие зажимали носы. Местные – ничего, принюхались.