Бесчувственная

Если честно, я и не хотела. Всё, что мне было нужно — чтобы он продолжал трогать, целовать и снова заставлять чувствовать себя живой, а не манекеном, каким меня наверняка видели окружающие. Именно поэтому я сама углубила поцелуй, собрав в себе те остатки смелости, что ещё были где-то в потаённых уголках.

─ Моя смелая девочка… ─ проурчал он уже на суше, возвращая меня на камень, и я словно заворожённая наблюдала за тем, как Высший склоняется, заставляя меня лечь на спину.

Когти и правда имелись в его арсенале, потому что одним из них он разорвал на мне сперва верх кружевного комплекта, высвобождая отяжелевшую грудь, а следом я попрощалась и с низом, представая перед ним полностью беззащитной и уязвимой. Его вспыхнувший взгляд задержался на моих съёжившихся сосках, и их тут же закололо от столь пристального внимания. Рэн прорычал что-то на своём языке, спускаясь глазами ниже, и я была почти уверена, что могла ощущать мощный прилив крови там, куда он так смотрел.

Палач склонился надо мной хищной птицей, проводя кончиками пальцев по коже, коснулся груди, невесомо обводя острые вершинки, но не задел их, заставляя дышать чаще. А потом его рука спустилась ниже, обрисовывая бёдра и вызывая щекотку.

─ Ты и здесь само совершенство, ─ хрипло сказал он, резко подавшись вперёд и накрывая меня собой.

Сердцебиение зашкалило, грозя разорвать вены. Губы Рэна начали без жалости повторять путь его пальцев, терзая соски, язык дразнил лёгкими росчерками, а зубы прикусывали кожу. Я задышала часто-часто, с трудом вынося это издевательство, и Высший всё прекрасно понимал, не собираясь прекращать — он наслаждался моими мучениями. Палач продолжал смотреть на меня, пока спускался ниже, и когда яростным зверем набросился на моё раскрытое лоно, я видела, каким огнём загорелись его глаза. А потом просто престала существовать

Жадный рот беспощадно поглощал меня, язык вылизывал, будто я действительно оказалась в лапах животного, и стоило ему, бесстыдно разведя мои бёдра, нырнуть глубже, мне показалось, что я переступила какую-то совсем запретную грань и назад уже не вернусь.

─ Нет… Так же нельзя! ─ пыталась остановить его, но всё моё смущение потонуло в протяжном стоне, когда Рэн начал совершать поступательные движения туда и обратно, помогая себе большим пальцем, кружащим вокруг клитора. Он пульсировал в такт его действиям, а я сгорала от стыда, но бёдра сами подавались навстречу мужчине, неумолимо приближающему меня к финалу. И когда я забилась в его руках, зверь не остановился.

Моя агония всё продолжалась, и я даже не заметила, как Рэн в это время полностью обнажился, приковав мой взгляд к своему естеству, гордо вздыбленному до самого живота. Он тотчас заметил, куда я смотрю, гулко сглотнув, и всё понял сразу.

─ Я постараюсь, чтобы больно было недолго, ─ успокоил он, чуть нахмурившись.

Но мне было плевать на боль — я хотела её больше, чем он мог подумать, только говорить я об этом не стала, чувствуя себя опоённой зельем. Я откровенно любовалась им, наблюдая за тем, как напрягается каждая его мышца, когда Палач вновь оказался надо мной. Его губы блестели от моего желания, и он облизал их, издав низкий рык, похожий на урчание кота, отдавшийся в каждой клеточке моего тела.

─ Ты вкус-сная, ─ прошипел он, окончательно вгоняя меня в состояние полнейшего опьянения.

В промежность упёрлась его обжигающая твёрдая плоть, Рэн потёрся ей, распаляя сильнее, и я шире развела бёдра, без слов умоляя закончить мои мучения. Ещё немного помучив, он ворвался в меня беспощадно, как варвар, который просто взял первую попавшуюся женщину в завоёванном государстве, и боль показалась мне невыносимой. В первый миг я даже попыталась оттолкнуть его, но это было уже невозможно, и я сжала зубы, терпя огненные вспышки внизу живота.

─ Сейчас… ─ обещал он, лаская губами шею и невесомо порхая пальцами по клитору. ─ Почти всё, Ная.

Первая боль и правда начала тихо отступать, сменяясь необычным ощущением наполненности, приносящим слабые, едва ли уловимые приятные ощущения, но стоило Рэну начать снова скользить внутри, меня пронзило острым удовольствием. Я откинула голову, подставляя шею под новые, яростные поцелуи, и Палач решил, что можно больше не сдерживаться. Вонзился резко, выбивая из меня вскрик, а потом ещё раз и ещё, работая бёдрами, и это было что-то дикое, необузданное — как зверь, которого нельзя контролировать — можно лишь отпустить на свободу. И Рэн отпустил.

Вколачивался в меня, как обезумевший, вцепившись пальцами в мои ягодицы так, что наверняка останутся синяки, но в моменте мне было совершенно всё равно. Все мысли из головы вышибало с новыми толчками, и стоило нам встретиться взглядами, я буквально утопала в этом ласкающем рыжем пламени.

─ Смотри на меня, Наяр-ра, ─ приказал он, когда я начала неистово сжиматься вокруг его огромного члена, задыхаясь от невозможности хоть как-то продлить, оттянуть этот момент, и тогда Рэн вдруг укусил меня. Сомкнул свои зубы, вонзив их в бьющуюся жилку, а я была настолько поглощена нарастающей эйфорией, что это меня даже не удивило.