Бесчувственная

─ У неё хорошо поучалась работа с артефактами. Я имею в виду, ей нравилось самой создавать какие-то полезные для людей приспособления, как, например, Ваши очки, ─ казала я на них, безмерно удивляя дока. ─ Они с отцом на этой почве и сошлись — он разбирался в механике, а она в магии, с ней непосредственно связанной.

─ Вот как?

─ Ну, она мне так это рассказывала. Если соврала, я бы не поняла — она действительно любила папу, и мне как-то не верится, что между ними могло что-то случиться.

Судя по взгляду Эрика, он хотел промолчать, но всё равно предпочёл высказаться.

─ Для детей любящие родители порой могут делать вид, что всё в порядке. Конечно, у вас всё могло быть и не так, ─ он даже ладони поднял, а мне сделалось так нестерпимо больно, что едва обретённое хрупкое спокойствие, вновь затрещало по швам.

─ Намекаете, что от меня очень многое скрывали? Считаете, я правда ему не родная?

Я почему-то разозлилась, даже зная, что магическая экспертиза не могла врать, только верить в это, особенно когда посторонний лезет в твою жизнь, не хотелось ещё сильнее.

─ Я не в праве даже предполагать такое, Наяра, ─ спокойно произнёс Эрик. ─ Просто как и ты хочу лучше понять ситуацию. Прости, что задел за живое.

Какое-то время я не знала, что сказать, а доктор не торопил — просто наблюдал. Наверное, будь я в более вменяемом состоянии, спросила бы всё то, что меня беспокоило, узнала бы больше о собственном положении, но в тот миг почувствовала будто небо обрушилось на плечи. Однако кое-что всё же беспокоило меня сильнее собственной семейной трагедии.

─ Скажите, а эта штука, ─ указала на плечо, где теперь красовался маленький неизвестный цветок, ─ правда заставит меня делать всё, что мне он скажет?

Док открыто улыбнулся, вызывая у меня желание спросить, всё ли с ним в порядке, но его слова удивили.

─ Что-то мне подсказывает, это вовсе не так. Сопротивляйся этому, девочка. Сопротивляйся изо всех сил, и тогда увидишь, что, это не ты в его руках, а всё как раз наоборот.

После этой загадочной фразы Эрик ещё немного побыл у меня, объяснив, что моя сила всё это время у меня была, просто находилась в спящем состоянии, а что касается аномалии с моей бесчувственностью, так это просто семейная особенность. Такое пусть и редко, но всё же происходило у сильных магов, что и доказали мои пугающие способности. На вопрос, как это контролировать и не навредить кому-нибудь, док успокоил, что пока я могу лишь убивать растения и то если что-то действительно выведет меня из равновесия. Пока.

Мысленно с ним я согласилась, ведь даже если последняя выходка Палача не сумела превратить меня в сумасшедшую истеричку, разбивающую вещи и орущую от несправедливости, вряд ли в ближайшее время что-то сможет переплюнуть их трюк с Райденом. Но что творилось с самим Высшим, мне никто так и не ответил…

К вечеру, когда я окончательно начала сходить с ума от неизвестности и безделья, меня сморил сон. Я от кого-то убегала, пряталась, но меня вновь и вновь находили, а я с трудом вырывалась, и так по кругу, где каждый следующий раз приносил всё новые ужасы. В какой-то момент сквозь дрёму пробилось ощущение чужих лёгких прикосновений к щекам, губам, переходящих на шею и ключицы, а потом обратно. Это несоответствие кошмару и заставило вынырнуть, хватанув воздуха в горящие лёгкие, а потом встретиться взглядом с другим чудовищем, скрывающимся в полутьме спальни.

─ Ты ничего не съела, ─ заметил он.

Надо же, какой заботливый… А с виду и не скажешь.

─ У меня не аппетита. ─ Я приподнялась, вжавшись в спинку кровати, и это вызвало недовольство на хищном лице.

─ Мне заставить тебя?

─ Если тебе так будет легче, попробуй, ─ вздёрнув подбородок, дерзила, как в последний раз. ─ Ты же любишь наказывать, так не сдерживайся.

Мне словно нужен был повод, чтобы отыскать в себе презрение к этому мужчине, но его не находилось. Все самые неприятные, скрытые в глубинах души эмоции я испытывала именно к себе, и с этим было справиться сложнее всего, а Рэн наверняка это понимал. Не мог не понимать.

─ Так нельзя. Я знаю, что ты меня ненавидишь, но…

─ Ненависть? ─ улыбнулась я растерявшемуся Высшему, так и не дав ему закончить наверняка важную мысль. ─ Слишком громко сказано, господин Палач. Чтобы испытывать ненависть, нужно, чтобы до этого были иные чувства, иначе это не ненависть. Но у меня к тебе нет таких чувств, так что не мечтай очень сильно — падать будет больно. Даже если у тебя такие крылья…

─ Нет чувств, значит? ─ нехорошо усмехнулся он. ─ Нет?

Я дёрнулась в сторону, предчувствуя неладное, но он был быстрее, да и сильнее. Пригвоздил к месту, распял на постели, навалившись своим телом, от близости которого меня обдало жаром, и в первый миг я подалась к нему, тут же обругав себя вместе с этим клеймом на моей коже.