Бесчувственный… Книга 2

Матс держал в руках мой фотоальбом и смотрел на снимки. В основном, они были сделаны с моими одноклассницами, в те дни, когда мы собирались вместе и бесились. Но на тумбочке лежала еще стопочка фотоальбомов. В том числе те, в которых были мои детские снимки. Судя по всему, Райт их уже просмотрел.

– За все время госпожа Но контактировала только с несколькими людьми. На Неон авеню она попросила телефон у некого Алекса Джора. Мы его поймали и допросили, – сказал незнакомец Райту. – Так же мы его полностью проверили. С госпожой Но он никаким образом не связан. В метро она ни чьей помощью не пользовалась. Прошла туда без билета. Была замечена местной охраной, но мы их отстранили, прежде чем они подошли к госпоже Но. На восточной станции она встретилась со своей сестрой и ее другом Рином Лойсом. Его сейчас допрашивают, но исходя из того, что он уже сказал – с госпожой Но он тоже не связан и на нее никаким образом не претендует. Больше никому она не звонила и ни с кем не разговаривала. Более подробный отчет я передам вам в письменном виде через полчаса.

– Вы следили за мной? – вопрос сорвался вместе с прерывистым выдохом.

– Можешь идти, – Райт сказал это тому мужчине. Вернее, приказал, но на него даже не смотрел. В этот момент Матс поднял голову и, отрывая взгляд от снимков, медленно повернул ее в мою сторону.

– Что с моими родителями? – спросила, напрягаясь всем телом. Меня опять начало трясти и я не могла сосредоточиться. Понимала, что уже подошла к грани и, если Райт что-то сделал с родителями Лили, я просто сорвусь и наброшусь на него. И мне уже будет плевать абсолютно на все.

– Я сказал тебе оставаться в моей спальне.

– Я хотела увидеть своих родных. Ты не позволял мне этого сделать. Мне не разрешалось даже позвонить им. И если ты с ними хоть что-то сделал, клянусь, я сделаю все, чтобы ты пожалел об этом. Ты животное. Самое настоящее. Тебе, судя по всему, ничего не важно, а я своими родными дорожу. Они моя жизнь.

Матс медленным, непроницаемым взглядом окинул мою комнату. Вещей тут было много. Я во всем старалась придерживаться порядка, но за свои восемнадцать лет накопила вещей, которые были для меня важны.

На письменном столе стопками лежали учебники и тетради. Они были не в том порядке, в котором я их обычно держала, что дало понять – Райт уже просматривал мои записи. Там не было ничего личного – в основном просто тетради по алгебре, социологии и другим предметам, но все же это были мои вещи, а я не любила, когда к ним прикасался кто-то посторонний.

Вообще мне было очень неуютно от того, что Райт был в моей комнате. Если там в прошлом я была полностью закрытой для него, то сейчас он видел меня настоящую – моя комната это моя жизнь.

Тут были моя одежда, журналы, плакаты, которые я своими руками делала для школы. Из шкафа выглядывали два костюма, которые я надевала на последние хэллоуины. На стене над кроватью висела россыпь фотографий, на которых я была со своими подругами. На самой кровати лежали мягкие игрушки. Некоторые из них мне подарил Девид – например, огромного зайца. Он притащил мне его на мое семнадцатилетие и с тех пор я каждую ночь спала с ним в обнимку.

И мне жутко не нравилось то, что Райт все это видел. Теперь намного больше знал обо мне.

– Джая, – произнес Райт. – Это имя твоей матери.

– Да, – буркнула и вновь повторила вопрос: – Что ты сделал с моими приемными родителями?

Райт достал сигару и подкурил ее. Сел в мое кресло и, выдыхая рванное облако дыма, посмотрел на верзил, стоящих в коридоре. Один из них тут же ушел, но вскоре вернулся. Привел маму и папу.

Стоило мне увидеть их, как я тут же бросилась к ним и обняла. Вновь глаза начало покалывать, но от счастья. Такие родные и любимые. Моя семья.

Вот только я сразу же ощутила то, что мама с трудом стояла на ногах. Папа тоже выглядел бледным и неустойчивым.

– Что с вами? – встревожено прошептала.

– Господин Райт, я дал им таблеток, но медикаменты не могут долго их поддерживать. Им нельзя находиться рядом с вами. Они не выдерживают вашу энергетику, – это сказал доктор. Он выглядел примерно, как и мой папа. Тоже, казалось, еще немного и упадет.

Райт еле заметно кивнул и доктор ушел.

– Госпо… Господин Райт, – папа говорил сбито. Судя по всему, он прекрасно знал, кто такой Матс и смотрел на него, как на дьявола. Вернее, вообще боялся на него смотреть. – Что… Почему вы пришли к нам? Мы простые люди. Ничего не сделали… Может… Может, возникло какое-то недоразумение?..

– Я забираю твою дочь, – глаза Райта все так же были пустыми и я бы не сказала, что мои приемные родители вызвали у него хоть какой-то интерес, но все же Матс смотрел на моих маму и папу.

– Н… Ноеми? – переспросил папа. – Почему? Господин Райт, пожалуйста… Умоляю, не трогайте ее. Она еще совсем девочка.

– Она моя истинная.