Беседка любви

Пока он пропадал на кухне, Клэр бродила с альбомом по окрестностям замка в поисках сюжетов и идей. Наконец она нашла то, что ей захотелось зарисовать и когда-нибудь превратить в скульптуру: старую лошадь, пьющую воду из корыта. Каждый день Клэр приходила на одно и тоже место и рисовала до тех пор, пока угольный карандаш рашкуль, купленный в Италии, не рассыпался на маленькие кусочки, испачкав ей руки черной пылью.

Клэр нужно было достать новый карандаш. Решив, что портье подскажет ей, где можно купить рашкуль, она встала и пошла обратно к замку. День был удивительно тихий; когда тропинка вывела девушку в открытое поле, она подняла голову и увидела, что вдалеке кто-то идет. Мартин?! Сначала Клэр удивилась, что он не на кухне, но стоило ей присмотреться повнимательнее, как удивление сменилось тревогой. Было в его облике, походке что-то очень непривычное, может быть, ссутулившиеся плечи, опущенная голова. Создавалось впечатление, что он меряет шагами поле. Клэр помахала ему, но он словно не заметил.

К тому времени, как она вернулась в замок, Мартин уже сидел на краю кровати. Встретившись с ним взглядом, когда он, наконец, поднял голову, Клэр увидела кое-что, чего никогда не видела прежде.

— Ты в порядке? — спросила она.

Вопрос был бессмысленным — она и так уже знала ответ. Мартин долго молчал перед тем, как начать говорить.

— У меня плохие новости, — сказал он, наконец. — Если вкратце, то денег больше нет.

— Ой! — Клэр опустилась на кровать рядом с ним, так до конца и не осознав, что он сказал. — Что ты имеешь в виду? — переспросила она. — Я ничего не понимаю.

— Денег больше нет. Нет моего наследства. Ничего нет.

На этот раз Клэр хорошо расслышала, что он сказал, но его слова по-прежнему с трудом доходили до нее, словно он кричал издалека. Мартин объяснил, что теперь, когда ему исполнился двадцать один год, он решил сделать ей сюрприз, поэтому отправился в Конг, город за границей земель Тетфорда, зашел в банк и попытался получить деньги из своего наследства. Сказав это, Мартин замолчал. Видно было, что его переполняет отчаяние. Клэр осторожно взяла его за руку.

— Но ведь это невозможно, — сказала она. — Это же твои деньги.

— Для моего отца, — напомнил ей Мартин, — возможно все.

— Но я все равно не понимаю. Это ведь твои деньги, так?

— Да. Были.

— Значит, он не мог этого сделать, — настаивала Клэр.

— Клэр, он уже сделал это. Он забрал их.

— Но ведь это невозможно, — снова начала Клэр.

Но Мартин оборвал ее:

— Пожалуйста, перестань повторять все время «это невозможно, это невозможно», потому что это не так. Это явно возможно, раз только что произошло!

Впервые с тех пор, как они были вместе, Мартин повысил голос на Клэр. И оба поняли, что это отнюдь не совпадение, — именно сейчас они внезапно осознали, что их будущее изменилось. Им вдруг показалось, что они слишком крепко держат друг друга за руки, и они медленно их разжали.

— Хорошо, — мягко сказала Клэр. — Не невозможно, а незаконно.

— И безнравственно к тому же, — так же мягко добавил Мартин, — но я не думаю, что моего отца это беспокоит.

— Но неужели ты ничего не можешь сделать? — не сдавалась Клэр.

Ей с детства внушали, что всегда можно что-то сделать, найти какой-нибудь выход. Если приятель обижает тебя, надо проводить с ним меньше времени. Если у тебя нет способностей к математике, нужно лучше подготовиться к следующей контрольной. Сейчас же Клэр поняла, что это было довольно наивное отношение к жизни, — и ей стало стыдно. Мир Эша Рейфила, с его деньгами и враждой с сыном, был выше ее понимания.

— Наверное, я мог бы подать на него в суд, — сказал Мартин. — Заявить в полицию. Мог бы, но не буду.

— А что ты будешъ делать?

— Ничего.

Клэр скрестила ноги и положила руки на колени.

— Неужели это лучшее решение? — спросила она.

Голос ее звучал натянуто, совсем как у Морин Свифт, ее матери.

— Во всяком случае, самое мудрое.

— Ты уже все обдумал? — спросила Клэр.

— На обратном пути из Конга. На долгом обратном пути…

— Я видела тебя. Еще рукой помахала.

— Да? Прости. Я не заметил. Наверное, я в это время смотрел на озеро. Думал о том, каково будет — не иметь возможности увидеть его еще раз.

Им обоим необходимо было что-то сделать. Мартин повысил голос на Клэр, и теперь ему необходимо было снова взять ее за руку. Хотя бы попытаться. Клэр, со своей стороны, знала, что Мартин никогда не скажет, что он действительно думает насчет денег — насчет потери денег, — если она не начнет говорить первой.

Мартин робко взял Клэр за руку, она легонько сжала его пальцы и тихо сказала:

— Знаешь, деньги — это не самое главное.

Она подождала, в надежде, что он ответит ей, потом встала и прошла через их красивую комнату к окну. Из него открывался вид на Лох-Корриб, озеро рядом с замком, озеро, под чей мерный шум они засыпали, озеро, которое она рисовала в своем альбоме, озеро, которое — Мартин был прав — они, вполне возможно, никогда больше не увидят. Им чуть больше двадцати лет, — неужели череда грустных прощаний с любимыми местами начнется уже сейчас?