Беседы

— Вы абсолютно правы. По отношению к режиму Временного правительства — именно так. У В.И. Ленина в «Апрельских тезисах» есть слова: сегодня Россия стала самой свободной страной в мире. Большевики хорошо воспользовались этой свободой и захватили власть, пообещав народу волю. Позже Сталин тоже эксплуатировал эту особенность российского менталитета. В 1920–1922 гг. Ленин, который, хотя и был абсолютным революционным фанатиком, все-таки являлся человеком достаточно образованным, пришел к НЭПу. В его последних статьях буквально звучал вопль: куда мы идем, что мы делаем и как мы выберемся из этого развернувшегося варварства? Пора наконец образумиться, утверждал он, и адекватно оценить развитие нашего общества, включить какие-то ограничители цивилизационного порядка. Но ему не дали этого сделать. Сталин, как заскорузлый догматик, совершенно чуждый диалектике, все больше склонялся влево и в конце концов пошел на коллективизацию, которая привела к дезорганизации аграрного сектора и всего хозяйства страны и стала причиной того страшного голода 1932–1933 гг., о котором сегодня на Украине, в России, в Казахстане говорят как о геноциде народа. Это закономерное явление для России того периода. Оно прекрасно отражено в материалах издания нашего института и архива ФСБ «Совершенно секретно. Лубянка — Сталину о положении в стране, 1922–1934 гг.». Сейчас мы готовим восьмой том, т. е. одиннадцатую, двенадцатую, тринадцатую книги, посвященные 1930 г.

— За правду сажали за пределами Лубянки, за неправду — внутри Лубянки?

— Совершенно верно. 1930 г.; со всех концов страны идут донесения о ситуации в городе и в деревне, о настроениях среди крестьян, рабочих, интеллигенции, молодежи. Из этих донесений видно, каким ужасом стала для страны коллективизация. Общество было расколото, одна часть народа поднялась на другую, фактически шла необъявленная гражданская война. Беднота, или, как их называли, беспорточные, лентяи, пьяницы, которые не хотели и не умели работать, громили не кулаков — кулаков в то время в нищей российской деревне, может, и не было, — а трудоспособных и трудолюбивых зажиточных хозяев-единоличников, отнимали у них нажитое, делили между собой, пропивали. Рабочие-двадцатипятитысячники, посланные на помощь из городов, в массе своей были не готовы к проведению коллективизации. Они нередко безобразничали, пьянствовали, насильничали. Все это отражено в сводках работников ОГПУ, которые обобщались и шли наверх. Страшная картина! Погибли миллионы людей. Общество более или менее пришло в себя только накануне войны. Вот к чему привел сдвиг влево в период между февралем и октябрем 1917 г. и далее, в 1920-1930-е гг.

— Как реагировала на эти донесения власть?

— Власть реагировала очень жестко. С одной стороны, всех недовольных объявляли «антисоветскими элементами». С другой — ругали низовые звенья управления за «перегибы» и затем снова гнули свою линию — на сплошную коллективизацию и на истребление не только «кулаков», но единоличников вообще. Читаешь и видишь, что это за антисоветские элементы: работница-мотальщица, рабочий-слесарь, токарь пассажирского депо, крестьяне, в том числе бедняки и середняки, которые воплем вопили. Такое недовольство подводилось под статью «антисоветская агитация». Конечно, были и вооруженные кулацкие восстания или, точнее, антиколхозные восстания. Люди защищали свою собственность, свое хозяйство, своих детей. В ответ советская власть вводила войска и части ОГПУ. Сопротивление сталинскому экстремизму пытались оказывать и простые люди, и представители высшего эшелона правящей партии — А.И. Рыков, Н.И. Бухарин. Думаю, что именно здесь следует искать причины репрессий 1930-х гг.

— Были ли случаи неподчинения, отказа войсковых частей выполнять приказы?

— В донесениях отмечаются случаи недовольства в армейских частях. Эти сведения почерпнуты прежде всего из армейской переписки, которая подвергалась перлюстрации. Это касалось даже кремлевского гарнизона. Ситуация в войсках была тревожной. В первую очередь были обеспокоены военнослужащие, призванные из деревни. Их письма были полны негодования. Крестьяне вспоминали старое время и недоумевали: как же так, кругом голод, нищета, насилие, — получается, что при царе жить было лучше? В письмах, в выступлениях на заводах, на крестьянских сходках появляются мотивы ожидания войны и желания повернуть оружие против новых угнетателей. В свете этих данных становятся понятны многие факты истории Великой Отечественной войны, в том числе большие масштабы коллаборационизма. Вот что люди сделали с людьми в Советском Союзе. Понятно, что такая система не могла рано или поздно не зайти в тупик. В исторической перспективе она была обречена.

— Однако как Вы думаете, был ли шанс сохранить СССР?