Беседы на Евангелие от Марка

"Как будто по договору, — говорит святитель Иоанн Златоуст, — ликовал тогда со всеми диавол. Ибо пусть иудеи, истаявая от зависти и ненависти, ругались над Ним: почему и отчего воины делали сие? Не явно ли, что диавол тогда со всеми пиршествовал? Ибо до того были жестоки и неукротимы, что считали себе за удовольствие наносить Ему оскорбления. Надлежало укротиться, надлежало плакать по примеру народа; они не делали сего, напротив,оскорбляли Его, нападали на Него нагло, может быть, или желая тем угодить иудеям, или делали сие только по своему злонравию. ОбиДьг были различные и многообразные. Ибо то били по Божественной оной славе, то уязвляли терновым оным венцем; то били тростию люди скверные и нечистые. Какой после сего мы дадим ответ — мы, которые гневаемся за каждую обиду нам наносимую, тогда как Христос претерпел толикие страдания? Ибо обиды, наносимые Ему, были крайние. Не часть одна, а все тело терпело страдания: глава от венца и трости, лице от ударов и заплеваний, ланиты от заушений, все тело от бичевания, наготы, одеяния хламидою и притворного поклонения, рука от трости, которую дали держать Ему вместо скипетра. Что может быть сего тягчее? Что обиднее? Все, что ни происходило, превосходит всякое описание... Итак, слыша сие, вооружимся против всякого возмущения сердечного, против всякого гнева. Если увидишь, что сердце твое возгорается, огради грудь твою крестным знамением; вспомни что-нибудь из случившегося тогда, и сим воспоминанием ты отженешь всякое возмущение духа, как прах. Помысли о словах, делах; помысли, что Он — Владыка, а ты — раб. Он пострадал для тебя, а ты для себя; Он за облагодетельствованных Им и вместе распенших Его, а ты за себя самого; Он за причинявших Ему оскорбления, а ты часто за обиженных тобою... Итак, о всем этом размышляя, подумай, что потерпел ты подобное тому, что понес Господь твой? Но Он при всем этом молчал, подавая нам неоцененное врачество - долготерпение. Мы, напротив, не умеем быть терпеливыми и перед рабами своими. Мы пуще диких ослов вспрядываем, бьем ногами, люты и бесчеловечны бываем против обижающих нас. Если кто обидит нас, никак не стерпим; если досадит кто, мы более зверей свирепствуем... А Он никому ни слова, всех препобедил молчанием. Так Он самым делом научает тебя тому, что чем более ты будешь переносить все с кротостью, тем удобнее победишь несправедливо поступающих с тобою и всех заставишь удивляться тебе".

Глава XV, ст. 1-20

   "Распятаго же за ны при Понтийстем Пилате", — так в христианском символе веры передается потомству несчастное и вечно позорное имя римского прокуратора, официально ответственного за смерть Господа Иисуса Христа. 

   Кто был этот человек, сыгравший по определению Высшей Воли такую роковую роль в судьбе Спасителя? 

   О происхождении Пилата и о его жизни до 26 года по Рождеству Христову, когда он сделался шестым по счету прокуратором Иудеи, мы знаем немного. По своему положению он принадлежал к "сословию всадников", то есть к низшему классу римской знати. Его имя — Понтий — указывает на самнитское происхождение, название Пилат — вооруженный дротиком — на воинственность предков. Назначение на должность прокуратора Иудеи он получил по протекции Сеяна, могущественного временщика и фаворита императора Тиверия. Должность прокуратора сама по себе ограничивалась управлением государственными податями, но в незначительных провинциях, куда не считали нужным посылать особых полномочных правителей, то есть проконсулов и преторов, прокуратору нередко предоставлялись все административные и судебные права. Пилат имел полные права претора решать все дела и производить суд даже с применением смертной казни. В Иудее он действовал с крайним высокомерием, наглостью и жестокостью типичного римского правителя. Едва он вступил на должность прокуратора, как, позволив своим солдатам принести с собою ночью серебряных орлов и другие знамена легионов из Кесарии в Иерусалим, возбудил среди иудеев свирепый взрыв негодования и протеста против этого акта, считавшегося ими идолопоклонством и осквернением. В течение пяти дней и ночей, часто лежа на голой земле, иудеи окружали дворец Пилата, часто почти штурмовали его с шумными просьбами и угрозами и не хотели удалиться и в шестой день, несмотря на то, что, по распоряжению Пилата, их окружили римские солдаты, угрожая перебить всех без разбора. Прокуратор принужден был уступить, но сознание неукротимости и решимости народа, с которым он должен был иметь дело, стало причиною его сильного озлобления в течение всего времени его правления и наполняло его чувством непреодолимого отвращения к иудеям.