Беседы на Великий пост

Аргументы противников Григория Паламы отчасти были подобны аргументам еп. Евсевия, восходящим через Оригена к Платону и неоплатонической традиции, в которой единственное, что могло быть сказано о Боге, – что Он непознаваем и неописуем. Еще одним проявлением этих споров было разное отношение к природе Фаворского света. Противники св. Григория утверждали, что этот свет – лишь необычное природное явление, в то время как он сам говорил, что это нетварный Божественный свет, и если апостолы могли видеть Господа в свете Преображения на горе Фавор, то это зрение доступно человеку на пути его духовного подвига.

Здесь уместно вспомнить евангельское чтение предшествующей недели Торжества православия, которое завершается обетованием Господа Иисуса Христа: Отныне будете видеть небо отверстым и Ангелов Божиих, восходящих и нисходящих к Сыну Человеческому (Ин. 1, 51). Это обетование истинно, и тайнозрители православные доходили до этих мер созерцания, будучи еще на земле. Апостол Павел говорит (о себе как о постороннем человеке) в Послании к коринфянам: Знаю человека во Христе, который… (в теле ли – не знаю, вне ли тела – не знаю: Бог знает) восхищен был до третьего неба… и слышал неизреченные слова (2 Кор. 12, 2–4).

Одна из причин, почему мы исповедуем православие как истину, состоит в том, что только в православии дано это зрение. И если одному человеку оно дается в результате великих подвигов, поста, молитвы, уединенного пустынножительства, как это было у святых преподобных, то Церкви в целом оно дается проще, не с такими усилиями, а даром.

В аскетической литературе часто можно прочитать о двух аспектах пути человека-подвижника к Богу. Первый из них – деятельность, а второй – созерцание. Сначала человеку дается деятельная жизнь, а потом, когда он путем деятельной жизни очистит свое сердце от страстей, то, по заповеди блаженства блаженны чистые сердцем, потому что они Бога узрят (Мф. 5, 8), это чистое сердце видит Бога, и человек восходит на степень созерцания. У преп. Серафима Саровского в поучениях, и у многих других святых отцов, и современных, и древних, мы можем обнаружить это различение двух степеней. Мы часто это понимаем неправильно: человек трудится, трудится, а потом, в награду за его труды или в результате его трудов, ему трудиться больше нет необходимости, потому что он труд над своим сердцем уже совершил, и он входит в некий покой, отдых, в постоянное созерцание тайн Царства Небесного.

Для того чтобы обнаружить неправильность такого понимания созерцания, давайте вспомним житие того, на ком впервые исполнились обетования Спасителя «Отселе узрите небо отверсто». Это был первомученик архидиакон Стефан. Стефан же , – как сказано в 7-й главе Деяний свв. апостолов, – будучи исполнен Духа Святаго, воззрев на небо, увидел славу Божию и Иисуса, стоящего одесную Бога, и сказал: вот, я вижу небеса отверстые и Сына Человеческого, стоящего одесную Бога (Деян. 7, 55—56). Именно об этом свидетельствовано в Евангелии от Иоанна, которое было написано через десятилетия после мученичества Стефана и никакого внешнего воздействия не могло на него оказать. Таким образом, мы видим неразрывную связь между тайнозрением и мученичеством.

В греческом языке слова «мученик» и «свидетель», т. е. тот, кто видел , а применительно к тому, о чем мы говорили, – тот, кто видел Царство, – это одно и то же слово μάρτυς. И во всем опыте православного Предания созерцание не есть состояние, подобное наркотическому опьянению. Оно неотделимо от мученичества и креста. Подвиг преподобных, которых не предавали насильственной смерти, в церковной традиции называется «бескровным мученичеством». Распять плотского человека со страстями и похотями (Гал. 5, 24) призывает нас всех апостол Павел, особенно в дни Великого поста, в дни покаяния. Поэтому важно понимать, что тот дар, который дается Святой Православной Церковью, неразрывно связан с мученической кровью, в первую очередь с Кровью Христовой и с кровью всех тех, которые пошли этим же путем Голгофы.

Среди множества новомучеников и новомучениц Российских есть два священника, Александр и Феодор Вышегородские, которые были убиты 1 ноября 1918 г., в праздник свв. Космы и Дамиана, рядом с тем храмом, где я настоятельствую, недалеко от города Вереи Нарофоминского района.