Беседы о Книге Иова. Почему страдает праведник?

После того, как Елифаз заканчивает обвинительную речь, вновь раздается голос Иова, упрекающего друзей в том, что в тяжелейших обстоятельствах они не пришли к нему на помощь, не поддержали, не утешили, а, наоборот, бросили ему в лицо грозные обвинения в греховности. Своими обвинениями друзья как бы перечеркивают его уникальный опыт, заграждая те пути, которые должен одолеть Иов, чтобы глубже познать бытие Божье и сущность жизни. Друзья как бы заранее отрицают саму возможность ответа, который необходимо найти Иову, и пытаются дать всему, что происходит с ним, трафаретные, обыденные объяснения.

И вот Иов жалуется:

К страждущему должно быть сожаление от друга его, если только он не оставил страха к Вседержителю. (Иов. 6, 14)

В данном случае «друг» — это Елифаз, который бросает в лицо Иову обвинения в нечестии. В ответ Иов как бы неявно обличает Елифаза, говоря, что, мол, нет в тебе страха Божьего, — иначе как ты смог решиться на подобное обвинение?

Противопоставляя ожидаемое им поведение «братьев по мудрости» их реальным поступкам, праведник продолжает:

Но братья мои неверны, как поток, как быстро текущие ручьи… (Иов. 6, 15)

Иов сравнивает своих друзей с ручьями в жарких странах, которые текут лишь в зимнее время, а летом высыхают. Люди надеются напиться из этих ручьев и не знают, что они уже испарились. Так же и верность, преданность и любовь друзей Иова исчезли, как только его постигло зло.

Так и вы теперь ничто: увидели страшное и испугались.

Говорил ли я: дайте мне, или от достатка вашего заплатите за меня;

И избавьте меня от руки врага, и от руки мучителей выкупите меня ? (Иов. 6, 21–23)

Действительно, говорил ли подобное Иов? Просил ли он избавления от руки врага, т. е. сатаны? Нет, он принял бедствие со стоической верностью и постоянством — безропотно перенес всё, что обрушилось на него. Он ни разу не возопил: «Боже, избавь меня от этого!» — мы не слышим из уст его подобных слов. А разве умолял Иов друзей: «…избавьте меня от руки врага, и от руки мучителей выкупите меня», и просил ли он какой-либо помощи, кроме, может быть, молчаливого сострадания?

Научите меня, и я замолчу; укажите, в чем я погрешил.

Как сильны слова правды! Но что доказывают обличения ваши?

Вы придумываете речи для обличения? На ветер пускаете слова ваши.

Вы нападаете на сироту и роете яму другу вашему. (Иов. 6, 24–27)

Да, друзья «рыли яму» Иову своими словами, они его словно бы намеренно заставляли отречься от самой попытки зоедицеи — отстаивания жизни перед лицом подступившей бездны, хаоса и небытия, от утверждения величия Бога перед лицом несправедливости. Друзья как бы принуждали Иова признать, что ему, Божьему строителю, теперь не на чем больше строить…

Но Иов не сдается. Он сознает, что у него особые цели в этом мире, особое призвание, уникальные возможности для служения Богу в тех отчаянных условиях, в которых он оказался. Не зря в Книге Иезекииля говорится, что Иов — один из величайших заступников перед Богом, каких только имеет человечество. Там сказано следующее:

…Если бы какая земля согрешила предо Мною, вероломно отступив от Меня, и Я простер на нее руку Мою, и истребил в ней хлебную опору, и послал на нее голод, и стал губить на ней людей и скот;

И если бы нашлись в ней сии три мужа: Ной, Даниил и Иов, — то они праведностью своею спасли бы только свои души, говорит Господь Бог. (Иез. 14, 13–14)